– Пошли заберем папки, – предложил я, и мы на пару направились в склеп. – Сколько их сейчас вьется поблизости? – не смог удержаться я.
– Все, – рассеянно сказала Дарси. – Их очень много.
Я не грузил ее так сильно, как прошлой ночью, но вчера я был уверен, что если оставить папки в той комнате, то к утру они попросту исчезнут. А в склепе документам, по-видимому, ничего не угрожает – не считая крыс, разрастающейся плесени и мертвецов.
Я вручил Дарси пачку бумаг, заполнил большую садовую тележку и доставил груз кратчайшим путем к длинному зданию, когда-то служившему бараком для рабов. «Дешевка», – подумал я.
Вместо того, чтобы тратиться на отдельные хижины, неведомый архитектор спроектировал три очень длинных сарая, разделил их на каморки перегородками и прорезал много дверей в стене. Хижины-блоки. Ну, по крайней мере, хоть потратились на широкую веранду.
Когда стало ясно, что все двери пустующих отсеков заперты, Дарси приуныла.
– Не умею открывать замки без инструментов, и не думаю, что уместно выламывать дверь.
Я решил проверить внезапную догадку и вставил в скважину ключ от моей двери. Повернул.
– Дешево и сердито: все замки на один ключ, – прокомментировал я, открывая дверь.
В крохотной конурке мебели было еще меньше, чем в моей комнате.
– Я и не знал, что мне предоставлен президентский номер, – присвистнул я, и Дарси рассмеялась.
Она свалила бумаги на старый грязный протертый матрац, из которого местами торчала хлопковая набивка.
– Как думаешь, этот раритет ровесник дома?
Дарси снова прыснула. Может, мне стоит переквалифицироваться в комики?
– Мой муж совсем не умел шутить, – вздохнула она. – Старался изо всех сил, но ничего не получалось. Лишь сестра смеялась над шутками Адама, но все-таки у Бо было очень необычное детство.
В ее голосе звучала такая тоска, что я чуть не заревновал. Аланна не раз говорила, что любит меня больше жизни – но, как оказалось, еще больше любит играть в паре с Дензелом Вашингтоном. Я смотрел, как Дарси отряхивает верхнюю папку. Интересно было бы узнать из первых рук о семье ее мужа. В той книге было написано, что невестку Дарси воспитала ведьма – злая ведьма. С тех пор, как мы сняли эпизод о группе колдуний, убивших несколько человек для «жертвоприношения», я осторожно подхожу к разделению ведьм на хороших и плохих. Мы тогда пачками получали гневные письма с обвинениями, что наше расследование одностороннее, что существуют белые ведьмы, которые чураются зла и творят только добро. Ральф твердил: «Ведьмы хотят заполучить власть. Для благой цели или для злой, но они хотят верховодить всем и вся, а в моем сценарии контроль – это всегда плохо». А режиссер говорил: «В следующий раз назовем их зубными феями. Кто-нибудь, проверьте в интернете, существуют ли группировки зубных фей». Что до меня, думаю, записным критикам полезно было бы чему-нибудь научиться: тот, кто что-то умеет, занимается делом. Тот, кто ничего не умеет, критикует чужую работу.