– Ну, что? С уловом вас?
Полуторка, пыля и скрипя тормозами, остановилась. Еще на ходу, с форсом, с подножки спрыгнул наш оперуполномоченный «СМЕРШ».
– Это вас с уловом, товарищ майор! – Он улыбался припорошенным пылью лицом.
– Это подполковник стрелял. Его и благодарите за «подарок с небес»! Ну, что? Живой?
– Да живой он, живой! Что с ним будет-то? Мы подъехали, а он уже с поднятыми руками и пистолет рукояткой вперед держит. Дисциплинированный фриц попался, товарищ подполковник!
– А давайте его сюда, ребята! Пусть какао глотнет. Со страху-то, небось, во рту все пересохло?
Старший лейтенант махнул рукой, стоящий в кузове солдат поддал что-то ногой, и над бортом полуторки показался немецкий летчик. Он нехотя, заторможенно спрыгнул на землю. Его толкнули в спину, и немец, сделав несколько быстрых шагов, подлетел к нам.
Воронов разразился лающей немецкой фразой. Сбитый летчик подтянулся, автоматически встал по стойке «смирно» и что-то протявкал в ответ. Воронов рукой показал ему на чашку и обернулся ко мне.
– Это они… «Каратели»! Его нужно немедленно потрошить.
– Нужно – сделаем. Только…
– Да, допрос мы проведем вдвоем. Пошли.
* * *
Воронов накоротке переговорил с нашим контриком, а потом приказал двум солдатам отконвоировать фрица к моей палатке. Мы допили какао, оставили шлемы на парашютах и тоже пошли в «пыточную». А точнее – в палаточную.
Прятать свои таланты от Воронова необходимости не было, он и так почти все знал, и я предложил:
– Слушай, я языка не знаю, чтобы не терять времени – давай я его просвечу ментально. А ты садись за ним, в поле зрения, и я тебе буду скидывать его картинку и звук. Что не пойму – ты подскажешь. Годится?
– Хорошо. Только… – он покосился на конвоиров.
– А они у гамака подождут. Что будет в палатке – они не увидят. Ну, а голоса – это же допрос…
Так и сделали.
* * *
– Setzen Sie sich… hierher! Так, что ли… – Это я фраернулся. Где нахватался, черт его знает! Хотя, посмотреть столько фильмов про войну, тут вольно-невольно по-немецки заговоришь, как настоящий пруссак. Тем более что пруссы были славянами… Я гордо посмотрел на Воронова. Он улыбнулся.
– Bitte, nehmen Sie Platz! – сказал Воронов. Его немец послушался. А на мою фразу он только мучительно наморщил тыкву, пытаясь понять – его убьют сразу или придется помучиться?
– Ты откуда язык так хорошо знаешь, а? – шепнул я Николаю. – Почти как немец…
– Да я почти немец и есть, – так же шепотом ответил он мне. – Жил я с ними бок о бок. Республика немцев Поволжья, слыхал, небось?
– Ага, приходилось… Ну что? Поехали?