– Ставки сделаны! – объявил крупье и запустил рулетку.
– П-прекрасно. А теперь отойдите от стола. Нам нужно поговорить наедине.
– Но… Слушаюсь.
Не выдержав фандоринского взгляда, крупье попятился. При этом с извиняющимся видом пожал плечами. Жест адресовался Шубину, но тот глядел на Эраста Петровича.
– Вы и так знаете, чем закончилась моя п-прогулка.
В глазах подполковника блеснули насмешливые огоньки.
– Вот как вы заговорили? Интересно. Значит, встреча неслучайна. У нас, я так понимаю, будет непростой разговор?
«Уверен, что ему нечего опасаться. Или же любит острые коллизии. Если так – двойная осторожность».
Сердце застучало чуть быстрее. Эраст Петрович и сам испытывал слабость к рискованным ситуациям.
– Семь! – объявил крупье. – Ваша удача, сударь.
Отсчитал и пододвинул лопаточкой немаленькую кучку жетонов, а фишки Шубина забрал.
– Еще прикажете?
Фандорин поднялся.
– Отдайте выигрыш вон тому господину. Я ему з-задолжал.
Он показал на диван, где, обхватив голову, сидел несчастный Юшка.
«Не удавился бы из-за того, что убрал фишку с двадцати трех. А я буду виноват».
– Пойдемте на свежий воздух, побеседуем, – сказал Эраст Петрович подполковнику. – Здесь, кажется, отличная открытая веранда.
Тот тоже поднялся:
– С удовольствием.
«И не врет – действительно с удовольствием. Не двойная осторожность – тройная».
На открытой площадке, обращенной к неразличимому во мраке морскому горизонту, не было ни души. Плескались и кудрявились белыми чубчиками волны, прохладный соленый ветерок обдувал лицо.
– П-пожалуй, вот сюда…
Фандорин встал спиной к Шубину, облокотился на перила. Глаза закрыл, чтобы зрение не отвлекало, не мешало чувствовать движения противника.
– Славно здешний к-крупье ногой управляется. – Чиркнул спичкой, зажег сигару. – У него там педаль?
– Черт его знает, – хмыкнул Тимофей Тимофеевич. – Никогда не интересовался. Но я знаю, что в казино мне везет только по средам. Только у этого стола. И в пределах определенной суммы. Это Баку.
«Немного расслабился. Думает, я собираюсь говорить с ним о коррупции. Атака!»
– Вы со Спиридоновым, покойным начальником царской охраны, служили в Варшавском жандармском управлении, в девятьсот с-седьмом. – Эраст Петрович стряхнул с сигары красную искорку. – А потом вас вдруг отстранили от должности и загнали в Баку, на задворки империи. Мне бы раньше сопоставить ваш формуляр с послужным списком Спиридонова. Что-нибудь не поделили? Затаили зуб?
«Снова напрягся, но не чрезмерно. Не понимает, к чему я? Или уверен, что все козыри у него в руках?»
– На Спиридонова многие имели зуб. Это был изрядный мерзавец. Пусть горит в аду. Вы, собственно, к чему спросили?