Тодд был само спокойствие.
- Свиньи пускай отмечают, - сказал он.
- Я жду посыльного с белугой и трюфелями, - Дюссандер сделал вид, что пропустил выпад мальчишки мимо ушей, - но сейчас, сам знаешь, ни на кого нельзя положиться. Не изволите ли пока закусить крэкерами с плавленым сыром?
- Ладно. Черт с вами.
Дюссандер неловко встал, ударившись коленом о ножку стола, и, поморщившись, заковылял к холодильнику.
- Прошу, - сказал он, ставя перед мальчиком еду. - Все свежеотравленное. - Он осклабился беззубым ртом. Тодду не понравилось, что старик не вставил искусственную челюсть, но он всё-таки улыбнулся в ответ.
- Что это ты такой тихий? - удивился Дюссандер. - На твоем месте я бы колесом ходил.
- Никак в себя не приду, - ответил Тодд и надкусил крэкер. Он давно перестал отказываться в этом доме от еды. Старик скорее всего догадался, что никакого разоблачительного письма не существует, но не станет же он, в самом деле, травить Тодда, не будучи в этом уверен на все сто.
- О чем поговорим? - спросил Дюссандер. - Один вечер, свободный от занятий. Ну как? - Когда старик напивался, вдруг вылезал его акцент, который обычно раздражал Тодда. Сейчас ему было безразлично. Сейчас ему все было безразлично. Кроме одного - спокойствия. Он посмотрел на свои руки: нет, не дрожат.
- Мне как-то без разницы, - ответил он. - О чем хотите.
- Ну, скажем, о мыле, которое мы делали? Об экспериментах в области гомосексуальных наклонностей? Могу рассказать, как я чудом спасся в Берлине, куда я имел глупость приехать.
- О чем хотите, - повторил Тодд. - Мне правда без разницы.
- Ты явно не в настроении. - Дюссандер постоял в раздумье и направился к двери, что вела в погреб. Шерстяные носки шаркали по линолеуму. - Расскажу-ка я тебе, пожалуй, историю про старика, который боялся.
Он открыл дверь в погреб. К Тодду была обращена его спина. Тодд неслышно встал.
- Старик боялся одного мальчика, - продолжал Дюссандер, - ставшего, в каком-то смысле, его другом. Смышленый был мальчик. Мама про него говорила "способный ученик", и старику уже представилась возможность убедиться в том, какой он способный... хотя и в несколько ином разрезе.
Пока Дюссандер возился с выключателем устаревшего образца, Тодд приближался сзади, бесшумно скользя по линолеуму, избегая мест, где могла скрипнуть половица. Он знал эту кухню, как свою собственную. Если не лучше.