— Ты такая же, как твой отец! — кричала багровая от возмущения мама, и для Наташи не было обвинения страшнее. — От тебя ни помощи, ни поддержки!
А она только и стремилась угодить — потому что мамочка лучше всех на свете! И как с ней хорошо, когда она хорошая!
Мать Наташи действительно была личностью яркой, красивой, талантливой и как никто умела создать праздник — однако столь же талантливо она режиссировала страдания.
Папа, человек тихий, мягкий, жену любил и жалел, считал «нервной» и старался ей не перечить. Агрессию, направленную на дочь, он обычно вяло поддерживал («правда, Наталья, в самом деле, куда это годится») — ибо по опыту знал, что это быстрее всего погасит конфликт, но любые претензии к себе впитывал покорно и безответно, как губка, чем провоцировал грандиозные истерики, длившиеся иногда по целому дню.
— Что ты за человек! Неужели тебе меня не жалко? — неслось из-за двери родительской комнаты. И, после невнятного, робкого мужского бормотания: — Нет! Сколько можно так жить?! Все, давай разводиться!
При последних словах маленькая Наташа обмирала от страха и начинала плакать, а став старше, научилась мысленно забираться в кованый звуконепроницаемый сундук и ожесточенно захлопывать за собой крышку.
Спустя годы, уехав от родителей и зажив отдельно, Наташа пристрастилась на досуге штудировать психологическую литературу и выяснила, что ситуация у них дома была вполне классической и что маму, по-хорошему, следовало лечить. От чего конкретно, истерии, циклотимии, маниакально-депрессивного психоза, Наташа не бралась судить, но само наличие заболевания сомнений не вызывало. И оно во многом определило ее судьбу. Наташа (внешне — вылитая мать) ясно понимала, что даже при унаследованном от отца характере могла бы вырасти человеком намного более интересным и экспрессивным, а вовсе не какой-то скучной бухгалтершей, если бы главной ценностью в жизни для нее не стал покой. Она при всем желании не могла заставить себя сделать резкое движение, захохотать, зарыдать в голос, закричать, взвизгнуть от радости, вообще — нарушить драгоценную тишину. Что бы ни бушевало внутри. «Наташка, ты прямо как не живая!» — удивлялись подружки. Она и сама знала, что со стороны выглядит не по возрасту степенно, даже чопорно и что именно поэтому у нее, несмотря на хваленую красоту, никого нет. Но измениться было выше ее сил — да она и не хотела этого, как не хотела мифической «кучи мужиков», которых ей упорно приписывали.
Мечталось Наташе о другом — о надежных, стабильных, ровных отношениях, без потрясений и бурь. О крепкой семье и счастливых детях, любимом и любящем муже, разделяющем ее взгляды на жизнь. О долгом пути, пройденном от начала до конца рука об руку с достойным, порядочным человеком. Вот почему, когда она познакомилась с Антоном, ее сердце екнуло и от души отлегло — прежде она не верила, что такой человек существует. Но вот ведь, нашелся! Наташа сразу поняла, что встретила свое альтер-эго. Оставалось лишь взяться за руки и пойти, но…