- Вот чёрт, что ж это такое, а? – произносит он вполголоса, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть хоть что-то, как-то объяснить происшедшее. – Ведь ничего не было и на тебе – такая мясорубка. А броня, а боты эти сраные, на них же вооружение, радары … Почему ничего не увидели? А разведка? Чё она тут делала, а? Твою мать!?
Осторожно, стараясь не наступить на останки, лезет наверх, туда, откуда только что слёз. Встаёт в полный рост, ноги соскальзывают на осыпающемся грунте. Взгляд бежит по мёртвой земле, изуродованной чёрными дырами воронок. Далёко, почти на пределе видимости замечает три пылающие точки. Время от времени из огня высоко в чёрное нёбо взлетают искры – это рвётся боекомплект в горящих машинах. Три костра – всё, что осталось от десантных ботов.
- Зашибись… - бормочет Павел, - слетали на войнушку. Встретили нас, как дорогих гостей, угостили на славу так, что костей не собрать! И чего теперь?
Опускает глаза. Под ногами гора земли и человеческих останков. Только сейчас дошло, как ему повезло. Ударные волны от многочисленных взрывов сошлись так, что всех, кто бежал впереди Павла, отбросило назад, прямо на него. Люди погибали мгновенно, даже не понимая, что произошло. Мёртвые тела сбили с ног, завалили со всех сторон, чуть не раздавили и задушили, но они же и спасли. То, что он воспринимал как удары кувалдой, было ударными волнами от рвущихся снарядов или ракет, что падали со всех сторон. В этом месиве останков и грязи невозможно никого опознать. Последний взрыв каким-то образом частично разрушил холм и он сумел выбраться.
- Та-ак, интересно… - вполголоса произнёс Павел, - нас накрыла СЗО? Не может быть, систем залпового огня здесь нет. Тогда что? Судя по количеству и плотности огня, очень похоже. Но даже одну пусковую установку наша подслеповатая разведка обнаружила бы, это ж громадная машина! Твою мать, так что же?
Луна на секунду скрылась в маленьком облачке, снова выглянула. В темноте что-то блеснуло. Павел сполз с холма, направился в ту сторону. Идти, а правильнее, передвигаться, пришлось неуклюжими скачками – земля буквально испещрена ямами, на дне которых ещё алеют раскалённые камни и песок. Дважды прыгал неудачно, попадая прямо на дно. От мерзкого запаха палёного пластика заболела голова, глаза начали слезиться. Чертыхаясь и матерясь в полный голос, выбрался на ровную площадку. В середине, из рыхлого песка пополам с глиной, торчит цилиндр из блестящего металла, на конце утолщение, словно шляпка гриба, из которой торчат длинные пластины. Похоже на ромашку, только стебель толщиной с хорошее бревно. Павел приблизился. Глаза замерли на полустёртой надписи на цилиндре. Присел, счистил налипшую грязь.