В шесть часов пополудни появился наконец Титус. Он был в мундире штабс-капитана 9-го пехотного Старо-Ингерманландского полка. Полк входил в дивизию, стоящую лагерем в окрестностях Нижнего Новгорода. Под видом интенданта Титус завалился к управляющему неклюдовской мельницей и предложил продать для армии муки.
– Давай, говорю, дядя, тысячу двести пудов. Правильная цена рубль и десять копеек за пуд. А я тебе уплачу рубль двадцать. Под расписку. Гривенник с пуда ты мне вернешь. По рукам? Вспомни девиз нашего времени: кауфен-феркауфен![87] Не то куплю у Дегтярева…
– И что дядя?
– Даже не удивился. Сказал, чтобы приходил в среду, когда они закончат молоть для Главного тюремного управления.
Сыщики посмеялись, Титус продолжил свой рассказ:
– Условились, что я приеду послезавтра, и пошли смотреть мельницу. Огромное предприятие! Главный корпус двадцать саженей высоты! Как скала, стоит над деревней. Ну-с, заодно я разведал и все остальное. Рабочие, которые не местные, живут в казарме при мельнице. Возле казармы – кабак, вечером они все там.
– Значит, и наши грузчики-душители около стойки должны обретаться, – продолжил Лыков. – Я потолкаюсь там, поспрошаю, нет ли у кого чего на продажу. Например, «кикера».
– Это слишком прямолинейно, – возразил Благово. – Деревня за городом. Муку мелят, крупу рушат. Вдруг приезжает незнакомый человек и сразу быка за рога: а нету ли у вас морфию? Они же не дураки.
– Как же тогда?
– Вас будет двое: Форосков продавец, а ты телохранитель. Петр станет предлагать ворованный спирт во флягах и необандероленные папиросы. И заодно покажет пару пакетиков с кокаином и ампулу с морфием. Предложит купить. Никто, конечно, не заинтересуется, кроме тех, кем интересуемся мы. И когда вы станете уходить, то, если вы ни в чем не проколетесь, они к вам сами подойдут. Заведут издалека разговор про «кикер», спросят цену, а потом предложат купить у них со скидкой. Форосков скажет, что товар сначала надо посмотреть. Когда душители принесут бомбелевский морфий, вы их и возьмете.
– Я против, – энергически вмешался Титус. – Их двое и наших двое. Полицейскую засаду в деревне не поставишь. Слишком опасно получается.
– Наших будет трое, если считать с возницей. Они же не пешком ввалятся в Неклюдово с флягами спирта на загривках.
– Все одно опасно. Парни здоровые. Куль муки весит девять пудов, а они такие целый день таскают. Притом – убийцы, а не какие-нибудь «портяночники».
– Ты знаешь, Яша, что обычно случается с человеком, если я задвигаю ему в челюсть? – спросил Титуса Лыков. – Сколько бы он там пудов ни таскал… Одного можешь сразу вычеркивать, а со вторым мы трое уж справимся.