– А она так мечтает выйти замуж. Наш Ленчик был бы для нее идеальным вариантом! Тем более что когда-то давно я их уже знакомила. И они очень понравились друг другу. У них даже было что-то вроде романа. Ну, насколько это возможно при их хиленьких темпера-ментах.
Да уж, темперамент дяди Лени походил на переваренную капусту. Ну, а Аннушка… Она была типичной квашней – рыхлой, пухлой и какой-то кислой. Да, эти двое прекрасно подходили друг другу, что уж и говорить. Добавить немножко яичка для смазки – и вышел бы душистый пирог с капустой.
– Почему же у них ничего не получилось?
– Ты что, не помнишь тетю Марину? Да она держалась за Ленчика, как утопающий цепляется за спасательный круг. Мертвой хваткой! Она сразу же просекла, что Аннушка не будет за ней ухаживать так же хорошо, как это делал Ленчик. Аннушке и самой нужен уход, до того она тетеря неповоротливая. Вот тетя Марина и приложила все свои силы, чтобы разлучить их.
Мать имела на Ленчика огромное влияние. И, конечно, выстоять против нее он не смог.
– Так и остался он одиноким. И Аннушка тоже замуж не вышла. Вот было бы славно поженить их сейчас, когда тетя Марина уже не сможет ставить им палки в колеса.
Леся покачала головой. Она прекрасно понимала, что рыхлой, неторопливой Аннушке никогда не выстоять против напористой энергичной тетки Луизы. Если уж последняя наметила себе в новые мужья дядю Ленчика, то тому даже и рыпаться не стоит.
Лесина мама ужасно огорчилась. И свою досаду тут же выместила на подругах:
– Лучше бы вы и не ездили никуда! Только расстроили меня еще больше!
И ушла спать, присовокупив напоследок, что такой никудышной дочери, наверное, нету ни у кого в мире. Можно подумать, Леся могла бы что-то изменить в планах тетки Луизы, даже если бы и очень захотела.
Однако на следующий день выяснилось, что Лесина мама не собирается так легко сдаваться. Уже в одиннадцать часов утра в калитку вошла та самая Аннушка – Анна Сергеевна Головачева. Впрочем, фамилия не вполне верно отражала сущность Аннушки. Вернее было бы назвать ее Пузачева, Пузанова или и вовсе Жиртрестова, потому что в калитку она с трудом протиснулась. И после такого подвига долго сидела на скамеечке, утирая полное потное лицо и пытаясь отдышаться.
Кошки же при виде Аннушки издали ликующие мявки и бросились к ней. Аннушка была неизменно добра к ним. И всегда готова была поделиться лакомым кусочком с Фантиком и Фатимой, которых обожала и подобных которым зверюшек не могла сама содержать лишь по причине злостной аллергии на кошачью шерсть.
Тем не менее Аннушка отважно погладила обеих кошек по очереди и даже взяла их на руки, поцеловав в макушки, что грозило ей новым приступом астмы. Затем обессиленно уронила руки и простонала: