В отношении Дона Стефания была бесконечно честолюбива; он был ее радостью, ее блаженством. Вся ее настоящая жизнь сосредоточилась в нем, она гордилась им, боготворила его. Чтобы достать что-нибудь для Дона, чтобы доставить ему удовольствие, она готова была голодать, украсть и совершить любое преступление, правда, так, чтобы оно не было обнаружено; и это желание избежать наказания и разоблачения исходило исключительно из того факта, что такой результат мог быть пагубным для карьеры и всей будущности Дона.
Рикки нерешительно сказал, комкая свою поношенную серую шляпу:
— Припоминаете ли вы, мадам, тот вечер среди гостей джентльмена с черными жемчужными запонками?
— Зачем это вам, Рикки? — спросила Стефания с целью выиграть время. Ее мозг усиленно работал.
Рикки, волнуясь, кратко изложил ей суть дела. Он закончил свою прерывистую речь словами:
— Эта запонка поможет нам раскрыть тайну, миссис Кердью, и, быть может, найти убийцу. Вот что это значит!
— Я ничего не могу вспомнить. Но я еще подумаю, Рикки. Приходите завтра утром. А я тем временем спрошу мужа, не помнит ли он. Если я только смогу, я непременно помогу вам, Рикки.
Оставшись одна, Стефания подошла к своему письменному столу, открыла небольшой ящичек и вынула оттуда маленькую книжечку с замочком. Эта книжечка содержала полный список обычных посетителей Лоринга. Стефания считала, что такой указатель сможет когда-нибудь оказаться полезным. Она принялась терпеливо просматривать все имена, стараясь восстановить в памяти каждое лицо.
Запонки из черного жемчуга были большой редкостью, а она была очень наблюдательной.
Дойдя до имени Роберта Брекенриджа, она остановилась.
Лоринг ей рассказывал об этой ужасной суматохе, связанной с этим юношей.
Черные жемчужины почему-то ассоциировались с Брекенриджем.
Она постаралась представить себе Роберта: высокий, молодой, темноволосый… и… да, у него были запонки из черного жемчуга!
На следующее утро, отыскав в телефонной книжке номер Брекенриджа, она позвонила ему.
Экономка Роберта ответила ей, что капитан Брекенридж уехал из Англии. Стефания весьма неопределенно сказала: «Благодарю!» и повесила трубку; обернувшись, она встретила жадный и полный отчаяния взгляд только что пришедшего Рикки.
— Ну, что вы узнали? — спросил он.
— Ничего нового, — ответила сухо и совершенно безразличным тоном Стефания. Рикки и его волнения перестали существовать для нее. Единственно важными были сейчас ее личные интересы.
Она предложила Рикки виски с содовой и, когда он отказался, проводила его до дверей, пожав на прощание руку.