И почему он пригласил ее сюда?
Может, потому, что для него это так же важно, как для Моргана?
— Здравствуйте, мистер Боуи.
— Еще раз добрый вечер, мисс Маккалистер. Проходите.
Дом внутри оказался просторным и светлым, без внутреннего дворика, но с интерьером в колониальном стиле. Дженне было предложено сесть на низкий, молочного цвета диван. Хозяин дома расположился в кресле. Поразительно красивая мексиканка, которой впору было бы блистать на обложках глянцевых журналов, принесла поднос с чаем. Бросила на Дженну ревнивый взгляд — будто ожгла огнем. Наверное, она тоже считает себя женщиной хозяина. Дженна вздрогнула: почему тоже?
— Может быть, вам принести чего-то еще? Кофе? Минеральной воды? — спросил Бенджамин.
— Нет, спасибо, чай отлично подойдет.
Он пил чай, как и Морган, — очень крепко заваренный. Из молочно-белого фарфора.
Он не спешил ей помочь, не начинал разговор, даже о погоде. Просто молчал и все. С Моргана причитается. Десять отгулов к основному отпуску. Собственно, просто отпуск тоже подойдет.
— Итак, мистер Боуи, я уже обозначила тему разговора… — Слова находились только какие-то сухие, скучные, как черный текст на белой бумаге. Причем текст накладной, а не стихотворения.
Кивнул. Едва заметно нахмурился. Встал, достал из бара бутылку — ром? — и налил себе в чашку. Аромат достиг нервных ноздрей Дженны. Точно ром.
— Вам?
— Нет, спасибо. Я… не за тем. То есть…
— Кто вы ему?
— Ассистент. Первый помощник.
Бенджамин скептически приподнял бровь:
— Да?
Звучало как: «Всего лишь?»
— Да, — твердо сказала Дженна. — Он меня попросил. Найти вас. — Речь давалась ей с трудом, как после тяжелой болезни, когда в голове пусто, а мысли разбредаются во все стороны, как стадо овец без пастуха. — Если честно, я не знаю, что с ним, но что-то явно происходит. Он меняется.
Бенджамин не перебивал.
— И он очень редко обращается ко мне с личными просьбами. А тут… Он попросил найти вас. Нет, это я уже говорила. Он хотел, чтобы вы узнали, что он чувствует себя очень виноватым перед вами. Что теперь понимает, что вы — не предатель. Что ваша дружба напрасно разорвалась. Больше я, к сожалению, ничего не знаю.
— А почему он сам мне этого не захотел сказать? Хотя бы по телефону?
— Он пытался, но ему не хватило смелости. Морган… Мистер Фримен потому и попросил меня о помощи. Чтобы я это вам передала.
Бенджамин долго смотрел на нее, через глаза всматриваясь в самую сердцевину души, потом отвел взгляд. Задумался.
Дженна чувствовала, как часы ее жизни отсчитывают секунды и минуты. Может быть, это шум крови в ушах? Или ощущение сродни тому, что испытывают смертники в последнюю ночь?