Нерожденный (Контровский) - страница 159
Американский военный плакат
Японский Генеральный штаб и ставка императора с удовлетворением восприняли сообщения о разгроме американских армий в Калифорнии и Орегоне, о прорыве фронта и о начале долгожданного наступления на восток Соединённых Штатов. Победа была близка, в этом уже никто не сомневался. И только один человек, которого звали Тамеичи Миязака, не скрывал своего беспокойства. Создателя «оружия богов» встревожило короткое донесение с фронта, затерявшееся в потоке победных реляций: «В ходе боёв в штате Айдахо потерпел катастрофу тяжёлый бомбардировщик специального назначения G10N «Фугаки». Причиной катастрофы стал внезапный одновременный отказ всех шести двигателей».
Глава семнадцатая. Битва равных
Мелкий осенний дождь сеялся на щедро раскрашенную жёлтым и багряным тайгу, обступившую маленькую приамурскую железнодорожную станцию, на мокро блестевшие рельсы, на кособокое строение с облупившейся штукатуркой, назвать которое «зданием вокзала» мог только человек с неуёмной фантазией. Двое солдат, накинув капюшоны плащ-палаток, неспешно шагали вдоль путей, не обращая внимания на падающую с неба воду – не велик-то и дождь, солдат не сахарный, не растает, а служба есть служба. Война – она рядом, рукой подать, а что не слышно орудийных залпов, так это из-за марева: оно, проклятущее, глушит все огнестрельные приспособы, от трёхлинейки до «катюши». И намертво глушит, пакость такая, хоть ты тресни. Хорошо хоть излучателей у самураев негусто, потому и сидят они смирно, а не лезут вперёд с криком «Банзай!». Но всё равно: война рядом, а потому – бди, солдат патруля, и смотри в оба. И солдаты бдили, хотя окрест не было видно ничего особенного – лес да шпалы, да промокшее серое небо.
Сырую тишину нарушило урчание мощных двигателей. С узкой дороги, уходившей в лес, к станции выползли два танка и «студебеккер» с кузовом, крытым брезентовым тентом. Три машины подъехали к станции и замерли, словно ожидая чего-то – или кого-то. И скоро стало ясно, кого они ждут.
Из-за поворота железной дороги появился паровоз, тянувший короткий – всего один вагон и одна платформа – состав. Паровоз не объявил о своём появлении гудком: он двигался крадучись, словно не желая привлекать к себе внимания. Поезд-недомерок шустро подбежал к станции и замер, выпуская клубы белого пара. И почти одновременно из вагона и из кузова «студера» горохом посыпались люди с автоматами – офицеры в синих с красным околышем фуражках НКВД.
– От так так… – пробормотал один из патрульных. – Интересное кино…
«Студебеккер», пофыркивая, как сытый кот, подался задом к платформе, на которой стояла какая-то конструкция: нечто вроде небольшой колонны или толстой трубы, лежавшей горизонтально. Труба эта, похоже, покоилась на какой-то подставке, но что да как, сказать было трудно: всё сооружение со всех сторон было тщательно укутано брезентом.