И уж как-то так повелось, что с той поры Англия пошла на подъем, а Голландия начала терять позиции великой державы, и терять безвозвратно. Именно это больше всего злило жителей Нижних земель, в глубине души считавших Британию своей провинцией. Лишь только роковая случайность, давшая Вильгельму Третьему умереть бездетным, позволила британцам вывернуться и сорваться с крючка. А потому, уж конечно, не какому-то английскому шлюпу диктовать условия добропорядочному голландскому шкиперу.
Все четырнадцать шестнадцатифунтовых орудий пинаса были готовы к бою, матросы вооружены и дышали предвкушением абордажа, капитан возбужденно перекатывал в зубах неизменную трубку, но… британцы явно не собирались вступать в неравный бой. Сквозь окна каюты я увидел, как надуваются ветром фок-стаксель и летучий кливер, как поворачивается гик, наполняя сероватое полотнище гафеля. Что мудрить, шлюп имел почти в три раза меньший вес бортового залпа, но он был куда маневреннее пинаса и мог ходить очень круто к ветру, развивая при этом вполне ощутимую скорость. Теперь, сообразив, что голландцы не собираются ни останавливаться, ни тем более принимать досмотрщиков, англичане без зазрения совести бросились наутек. При этом они старались держаться аккурат впереди «Графа Эгмонта», так, чтобы если и подставлять себя под огонь, то максимум двух носовых орудий пинаса.
Погоня длилась около получаса. Иллюзия, что еще чуть-чуть и британцы окажутся в зоне досягаемости бортового залпа, не покидала экипаж, и тогда англичане будут вынуждены либо спустить флаг, либо пойти на дно. Мы с Лисом уже внутренне приготовились к возможному участию в абордаже, но вдруг в нашу каюту вбежала мисс Рид, бледная и, кажется, испуганная не на шутку.
– Джентльмены, – глядя на нас расширенными от страха глазами и чуть запинаясь, произнесла она, – там сзади еще два корабля. Большие. Куда больше этого!
Я ринулся в кормовую каюту – лучшие на корабле апартаменты. Сквозь застекленный эркер[18] было хорошо видно, как в шести-семи кабельтовых[19] от нас, расходясь, чтобы зайти «Эгмонту» с обоих бортов, словно волки, травящие оленя, двигались грозные в своем молчаливом величии фрегаты.
– Что-то мне это смутно напоминает, – сказал Лис, походя ко мне. – Ситуация типа «мужик, ты че маленького обижаешь?». Обычное гоп-стопное разводилово.
– То, что ты называешь разводиловом, – негромко ответил я, – замечательно проведенный маневр. Теперь англичане вполне могут забрать корабль как атаковавший их.
– Как думаешь, голландец вступит в бой?
– Лис, у нас на корме два пятидесятидвухпушечных фрегата. Если «Граф» попытается отплевываться из своих орудий, они в два-три залпа наковыряют в нем столько дырок, что Нептун сможет использовать пинас в качестве ситечка для чая.