– Вот они – бурьяны славы! – проталкиваясь поближе к месту, где, по его расчетам, должна была остановиться карета, со слезой в голосе комментировал Лис. – Тяжела ты, треуголка Бонапарта.
– Куда прешь?!
– Хуторянин, пропусти ветерана Азенкура, тебе шо, повылазило?
– А это что такое? – Взгляд моего друга выхватил из толпы темноволосого смуглого мужчину, по виду южанина, в черном дорожном плаще.
Он мягко отделился от афишной тумбы и начал пробиваться ко входу в особняк, выхватывая на ходу изо рта дымящуюся трубку.
– Что случилось?
– Сдается мне, Капитан, шоу Бонапарта щас будет разрыв шаблона.
– В каком смысле?
– В осколочном! Это террорист!
– С чего ты взял?
– Капитан, ты дилетант! Вся толпа с прошениями держит руки наружу, а у этого одна рука с тлеющей трубкой, вторая под плащом… у него там пистоль или, что вероятнее, бомба.
Карета поравнялась с крыльцом, дружные крики «Виват!» сотрясли улицу, задребезжали стекла в окнах. Кортеж остановился, открылась дверь особняка, и на пороге, сопровождаемый адъютантами, появился любимец славы, отточенный меч республики, покоритель Италии. Он был худощав, невысок, длинные черные волосы, забранные в пучок, контрастировали с серыми, цвета холодной стали, глазами, яркими на бледном, слегка желтоватом лице. Толпа снова взвыла, суетливо замахала руками, на мгновение превращаясь в единый живой организм с сотней конечностей.
– Ложись! – заорал Лис.
Я увидел его глазами, как брюнет распахивает плащ, в руке его, действительно, гранада[42], как он подносит трубку к фитилю. Взмах, бросок, выстрел…
Толпа с криком и визгом бросается в разные стороны: кто – закрывать генерала, кто – прочь от кареты, а кто, включая егерей кортежа, – прямиком к Лису.
– Идиоты! – вопит Сергей. – А если там второй метатель?!
Его никто не слушает. Всадник прыгает на него прямо с коня, спеша выхватить разряженный пистолет, скрутить и повалить на землю.
– Придурки малахольные! Бездари! Шоб вам всю жизнь подкованных лягушек есть!
– Отставить! – слышен над головой моего друга на удивление спокойный голос Бонапарта.
В чем в чем, а в хладнокровии ему не откажешь. Егеря выпрямляются с неохотой и явной досадой, как псы, у которых хозяин отнимает их законную кость. Двое удерживают Лиса за руки, один сзади, за шиворот. Бонапарт стоит перед ним, держа в руках чугунный шар с отверстием под фитиль. На затравочной трубке заметна внушительная щербина.
– Ты стрелял в гранаду?
– Шо спрашивать, сами не видите?!
Сергей получил чувствительный тычок под ребра.
– А ну, повежливее с генералом!
– Выходит, ты сбил фитиль в полете?