Женщины притихли. Майлс же, стоявший рядом с дамами, скрестил руки на груди и расставил ноги. Его глаза дьявольски поблескивали за стеклами очков, словно говоря: «Посмотрите, во что вы себя втянули, мисс Брайтли».
Что ж, никто не знал этого лучше, чем она сама.
Сделав глубокий вдох, Синтия вскинула ружье к плечу, прищурила один глаз, целясь в блестящее красное яблоко, и почувствовала себя увереннее. Возможно, она не опозорится.
Сделав еще один глубокий вдох, Синтия нажала на курок как раз в тот момент, когда пес уткнулся носом в ее ногу.
Синтия взвизгнула, подпрыгнув. Раздался грохот выстрела, а вслед за ним — громкий щелчок, когда пуля, отколов пенис у статуи Давида, направила его в сторону мистера Гудкайнда.
— Ложитесь, Гудкайнд! — крикнул Майлс.
Тот кинулся на землю. Он служил в армии и знал, что значит «ложитесь», когда вокруг стреляют.
Пенис Давида сбил шляпу с головы Гудкайнда и унес ее с собой через лужайку. Синтия пошатнулась от отдачи ружья, и тут же несколько пар рук подхватили ее сзади и помогли выпрямиться.
Мистер Гудкайнд, оставаясь лежать на лужайке, прикрывал руками непокрытую голову.
«О Боже! — промелькнуло у Синтии. — Я убила человека мраморным фаллосом!»
Какая мрачная ирония. Она пыталась произвести впечатление на одного человека и убила другого.
Все замерли, уставившись на неподвижного Гудкайнда. И только птичьи трели нарушали тишину.
Затем раздался дружный выдох. Гудкайнд пошевелился, ощупывая свою голову, чтобы убедиться, что она не пострадала, затем встал на четвереньки.
Поднявшись на ноги, он бодро помахал рукой, давая понять, что с ним все в порядке. Затем сокрушенно покачал головой, словно говоря: «Вот видите? Если бы у вас хватило здравого смысла читать псалмы, вы бы не отстрелили пенис у статуи».
Впрочем, оставался вопрос: знал ли Гудкайнд, чем сбило его шляпу?
Пожалуй, ему лучше не знать.
— Отличный выстрел, мисс Брайтли, — сказал Аргоси вполне искренне.
Милторп повернулся к Синтии, уставившись на нее с озадаченным видом. Щеки Синтии горели от стыда. Она отвела глаза, покосившись на Майлса. А тот едва сдерживал смех.
Откашлявшись, Синтия пробормотала:
— Я никогда раньше не стреляла из такого… прекрасного охотничьего ружья. И не смогла прицелиться с непривычки, — добавила она, не погрешив против истины.
— По-моему, это был отличный выстрел! — воскликнула леди Джорджина со свойственной ей восторженностью. — Я вообще никогда не стреляла.
— А из каких ружей вы стреляли, Синтия? — поинтересовалась Вайолет с невиннейшим видом.
Синтия метнула в нее предостерегающий взгляд.