не понимаю, о чем вы все говорите. Клянусь, что не знаю Человека Сего, о котором говорите».
И вдруг запел петух. Его прерывистый крик разнесся над округой. И вспомнил я слова, сказанные мне: «Прежде, нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня». И заплакал горько.
Все кончилось. Я опять пребывал в странной комнате. Ошарашено глядя по сторонам, я пробормотал:
– Долго… меня не было?
– Нет. Сущую малость. Надеюсь, ты на меня не в обиде. Что касается твоей анатомии страха, она весьма недурственна, – заключил он с явным удовольствием. – Рад за вас, Дмитрий Сергеевич. Требуется лишь небольшая поправка. Страх появился на этой территории задолго до Сталина и Берии. Он связывает прошлое и настоящее. Они здесь едины. – Спокойный взгляд проницающих глаз уперся в меня. – Такова судьба Кремля, который должен стать главным объектом твоего исследования.
Хозяин кабинета вновь замолчал. А мне явилась вдруг дикая мысль – передо мной не человек. Призрак.
– Ты не прав, – устало изрек он. – Хотя призраков здесь хватает. Но что с того? Что это может изменить? Где грань, отделяющая призраков от живых людей? Она условна. Ибо люди – сосредоточие заблуждений, страстей, неверных чувств. Они живут за пределами реальности, в мирках, которые выдумывают сами. А то, что живые люди называют призраками, такая же реальность: они помнят, думают, страдают, надеются. Они – часть одного целого. Мир живых и мир призраков едины. Все это – прибежище странных созданий, которые боятся правды и времени… Мы еще поговорим об этом. В другой раз. Когда наступит срок. А пока наблюдай. Стань исследователем. Здесь, в Кремле, много любопытного. Даже чересчур. А кроме того, грядут серьезные события. Ты будешь их свидетелем. – Его взгляд стал насмешливым. – Надеюсь, ты понимаешь, что твое появление в Кремле не случайно?
Мне оставалось только неопределенно пожать плечами. Прежде я никогда не предполагал, что буду работать там, где многие годы работал Иван Алексеевич, отец Кольки, моего лучшего школьного друга Николая Журавлева. Случайно или нет оказался я здесь, в этих стенах, на этом столь важном для нашей истории пространстве – не знаю. Впрочем, есть же судьба. У каждого человека. У города. У страны.
– Есть, – охотно согласился мой странный собеседник, вновь подслушав мои мысли. – Но есть и свобода выбора. Многое зависит от людей, от их решений, поступков. Пренебрегать этим глупо. Тебе пора. Об этой встрече ты забудешь. Хотя нужные для тебя мысли останутся. Все. Иди.
Я не удивился, не спросил, почему забуду. Я встал и направился к двери…