— Тому же, что и тебя, Бегемотина, — усмехнулся Олег. — В одном классе, чай, сидели, за соседними партами. Или склерозом ранним страдать начал?
— Вот так всегда… — снова загрустил Бегемот. — Хочешь людям добра, просвещаешь их… а они тебя ранним склеротиком обзывают, бегемотом и вообще. Грубый ты человек, Олежка, хамовитый. К тебе со всей душой, а ты!..
Грустный Бирон еще более походил на бегемота, чем обычно.
— Уж какой есть, — фыркнул Олег. — Слушай, Пашка, что ты вообще себе думаешь? Что у нас происходит? Я Хранителей имею в виду. Появились непонятно откуда, и вдруг все из-за них на ушах стоят. Сплошной кипеш и шухер. Ты понимаешь, ведь сам Шварцман меня инструктировал перед тем, как с одним из них свести. Лично! Начальник Канцелярии! И физиономия у него выглядела… как бы помягче сказать… оглоушенной.
— Ты лучше поменьше думай, — посоветовал Бегемот. — Голова целей останется. Не твоего ума дело, ты пока что шестерка, не больше. Я вот предпочитаю про этих снеговиков не помнить, если только глазами не вижу. От одного воспоминания мороз по коже, бр-р. А что там у тебя со Шварцманом?
— Снеговиков? — переспросил Олег. — Ну-ну, остряк ты наш самоучка. Ты еще Треморову похожее имечко придумай да прилюдно выскажись, тогда и впрямь думать перестанешь, за неимением думалки-то. Я вот сейчас с такими людишками общаюсь, что не задумываясь на тебя бы стукнули куда надо. Точно знаю, что на меня по крайней мере двое из отдела анонимки пишут. Прохорцев показывал. Ты бы поаккуратнее с языком.
Олег помолчал.
— А со Шварцманом вообще комедия ужасов случилась. Вызывает он меня к себе, значит, неделю назад. Лично позвонил, не через Прохорцева, прикинь! Прошел я через все посты, заглядываю в приемную, а там пусто. Ни секретарши, ни охранников. Я немного обалдел, но поскольку Шварцман лично вызвал, то таки рискнул заглянуть еще и за хозяйскую дверь…
…обитая кожей дверь слегка скрипнула. Олегу уже растолковали, что с машинным маслом в Канцелярии все в порядке, и что если дверь скрипит, то так надо. Он представил себе террориста, попавшего как кур в ощип из-за скрипнувшей невовремя двери, и ему стало смешно. Усилием воли сделав серьезное лицо, он легонько постучал по косяку, просунул голову в кабинет и осторожно спросил:
— Здравствуйте. Можно?
Вздрогнув, Шварцман резко повернулся к двери.
— Кто?.. — Несколько секунд он напряженно вглядывался в Олега. — А, Кислицын, жертва терроризма. Ну, заходи, раз пришел.
Олег аккуратно прикрыл за собой дверь (та опять несмазанно скрипнула) и повернулся к Шварцману.