- Отлично выглядишь, у тебя глаза одного цвета с камнями в серьгах, - похвалила Аглая, садясь в карету. - Не помни прическу, путь будет долгим, ведь мы едем за город.
Уже прошло два часа, как они покинули Париж. Аглая дремала, убаюканная мягким покачиванием кареты, а Елену не отпускали тяжелые думы. Который раз она спрашивала себя, правильно ли она поступила, пообещав Арману принять его наследство для себя и своего ребенка. Маркиза то думала, что поступает совершенно правильно - ведь это была последняя воля ее мужа, то начинала бояться, что их обман раскроется, и это позором ляжет не только на нее, но и на славное имя рода де Сент-Этьен. Так и не найдя успокоения, она начала засыпать, когда поняла, что карета остановилась. Молодая женщина выглянула в окно и увидела обсаженную фигурно постриженными кустарниками аллею, ведущую к очаровательному трехэтажному дворцу.
Мальмезон походил на старинную драгоценность. По фасаду он был украшен скульптурами, венчающими квадратные полуколонны, два флигеля с круглыми окошками под крышей и широкое стеклянное крыльцо - все было гармонично и лишено помпезной роскоши дворцов Парижа.
- Какой уютный и очаровательный дворец, - восхитилась Елена.
- Это - дом любви, моя дорогая. Что бы ни говорили о втором браке императора - свое сердце он оставил здесь, - вздохнула герцогиня.
Карета остановилась, лакей подбежал открыть ее дверцу и подать дамам руку, другой распахнул перед ними широкие стеклянные двери и принял их ротонды. Высокий благообразный дворецкий с седой головой поклонился женщинам и обратился к мадам Ней:
- Ваша светлость, государыня ждет вас в малой гостиной, прошу вас и вашу спутницу следовать за мной.
Он прошествовал по длинному коридору первого этажа и постучал в украшенную позолоченной резьбой белую дверь.
- Да, пожалуйста, - прозвучал нежный мягкий голос. Он принадлежал, по-видимому, очень молодой женщине.
Дворецкий распахнул дверь и доложил:
- Ваше императорское величество, прибыли герцогиня Эльхингенская и маркиза де Сент-Этьен.
- Проходите, пожалуйста, - пригласила, поднявшись с дивана навстречу гостям, очаровательная черноволосая женщина с добрым лицом и мягким выражением больших темных глаз. Оказывается, именно ей принадлежал нежный певучий голос.
Елена знала, что императрице Жозефине должно было быть около пятидесяти лет, но она никогда бы не поверила, что стоящей перед ней прелестной женщине в светло-лиловом атласном платье с широким кружевным воланом по подолу больше тридцати. Только роскошное бриллиантовое ожерелье и высокая диадема, украшавшая кудрявую голову женщины, говорили об ее высоком положении, а все ее поведение, чуждое высокомерия и сухости, добрая искренняя улыбка и простое обращение сразу покоряли сердца тех, кто ее видел.