— Buenos dias! — приветствовала его Марисала. — Кажется, сегодня ночью ты спал как следует!
Она была права. Лайам заснул вскоре после двух, и до самого утра ничто не нарушало его покоя — если не считать эротических видений с Марисалой в главной роли.
Распущенные волосы ее мягкими кудрями падали на плечи — точь-в-точь как во сне! Лайам отвернулся, боясь, что она прочтет его мысли по глазам.
— Ты, кажется, занята, — заметил он. — Я возьму кофе и уйду.
— Я прочла твою колонку в газете, — укоризненно заметила Марисала. — Ты просто перепечатал написанное несколько месяцев назад!
— Да, — не поднимая глаз, ответил Лайам. — На этой неделе у меня не было времени писать.
— Por favor, сеньор Бартлетт. — Беременная женщина поднялась, уступая ему место. — Садитесь, пожалуйста. Если позволите, я приготовлю вам кофе и завтрак?
— Спасибо, не надо, — твердо ответил Лайам. — Садитесь. Мне легче стоять, чем вам.
— Но… — Молодая женщина тревожно покосилась на Марисалу.
Наливая себе кофе, Лайам слышал, как Марисала что-то полушепотом объясняет странной паре. Он повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо.
— Я все понял! Ты наняла для меня кухарку! — Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться.
Как это похоже на Марисалу: подобрать на улице двух отчаявшихся бездомных и не только дать им приют, но и сделать так, чтобы при этом не пострадала их гордость!
Лайам пригляделся к странным гостям повнимательнее. Первое, что его поразило, — оба они были невероятно молоды. Мужчине не больше двадцати, а женщина — сама еще совсем ребенок!
— Лайам, познакомься с Инес и Гектором Перес. Они приехали из Пуэрто-Рико. Им пришлось покинуть родину из-за… э-э… семейных неприятностей.
Лайам перевел взгляд на огромный живот Инес. Семейные неприятности… Понятно.
— Ты прав, — продолжала Марисала. — Я действительно подумала, что ты захочешь нанять их на работу. Инес хорошо готовит.
Гектор сидел, мрачно уставившись в стол, и на его смуглом лице ясно читались стыд и досада. Лайам понимал его. Он на собственном опыте знал, как нелегко принимать милосердие.
— А вы, мистер Перес, — прямо спросил он, — чем занимаетесь?
— Я художник. Пишу пейзажи.
Лайам кивнул. Пейзажист. Если Марисала добьется своего, Лайам станет первым человеком в доме, имеющим личного художника. Интересно только, какие пейзажи будет рисовать сеньор Перес?
— Когда вы ждете ребенка?
— Они не уверены, — заговорила Марисала, — но, по-видимому, через неделю-две.
Лайам снова кивнул и отхлебнул кофе.
Марисала смотрела прямо на него, и уголки рта ее чуть вздрагивали в улыбке. Она чертовски хорошо знала, что Лайам не вышвырнет на улицу женщину, которой через неделю рожать!