Не могли бы вы сказать нам на прощание несколько ободряющих слов?
Крайон: У меня всегда есть ободряющие слова. Моего партнера обвинили в том, что он слепой оптимистичный медиум. Критик скажет следующее: «Все, что вы делаете, это видите серебряное содержимое во всем. Вы говорите, что нет ада, нет греха. Кажется, вы просто держитесь на плаву, потому что правду нельзя узнать эмпирическим путем. Кажется, что у вас нет чувства того, что правильно, а что неправильно». Я скажу вам, что все эти вещи ограничены восприятием того человеческого существа, которому другие люди говорили, что является правильным, а что нет. Если вы поднимете вуаль и посмотрите на все это, то здесь вы увидите только чистую любовь. А то, что вы увидите внутри, — это потенциальный подъем духа. Не только для вас, но и для окружающих вас людей. Ваша жизнь разительным образом переменится в тот момент, когда вы решите избавиться от драмы, подключиться к тому, что мы назвали соединением с другой стороной вуали, и я хочу, чтобы ты, дорогое человеческое существо, это знало… неважно, к какой религии на планете ты принадлежишь. Неважно, какая доктрина преобладает на планете, вы можете быть таким и любить Господа таким способом. Вы не перепрыгиваете из одной коробки в другую. Вы просто разрешаете коренную проблему. Вы, как частица Господа, всегда контролировали и будете контролировать свою жизнь в этой вселенной. И это так.
Когда Ли вернулся к нам и протер глаза, я ощущал легкость в голове и был рассеян, как будто сам вышел из транса. Я едва мог говорить, когда добрался до спальни, чтобы попытаться собраться. что-то произошло со мной в той комнате, в маленькой квартире Мэтта в сердце Голливуда. Исцеление, глубокое соединение? Я до сих пор полностью не уверен, как это точно назвать. И я также прокручивал в голове откровения Крайона о том, что это было моей целью — снять документальный фильм, и он бы сказал «нет» любому другому человеку на планете Земля.
Я не испытывал гордости, идущей от своего эго, а больше был охвачен какой-то комбинацией благодарности, трепета и, да, любви.
После того как я попрощался и поблагодарил Ли, Мэтт отвез его на станцию.
Когда я ехал на машине домой, мое тело гудело. Я все еще чувствовал себя заведенным, проигрывая в мыслях снова и снова все, что только что произошло. Когда я приехал домой, несмотря на то что был еще ранний вечер, я лег на кровать и попытался задремать. Но сон не шел. Два часа спустя давление все еще не ослабло, мой мозг продолжал все прокручивать.
Я встал и занялся другими вещами, пока в конце концов в темные, благодатные для сна часы снова не шлепнулся на матрас. Интересно, «наблюдал» ли за мной Крайон в тот самый момент. А другие, те, кто казались мне старыми друзьями — Тобиас, плеядцы, Тора, вождь Джозеф и Башар, были ли они связаны со мной невидимой нитью единства? Прямо сейчас, прямо в этот момент в моей маленькой Лос-Анджелесской квартире?