числе и наполняйте землю снова и снова. И да убоятся вас и исполнятся ужаса перед
вами каждый зверь на земле и каждая птица в воздухе, и все, что передвигается по
земле, и все рыбы в море, в ваши руки они отдаются. Каждое существо, что двигается,
будет мясом для вас, даже каждое зеленое растение даю я вам».
Такова базовая позиция древне-еврейских составителей Библии по отношению к живой
природе нечеловеческого происхождения. Это истина, что пророк Исайя осуждал
принесение в жертву животных, и книга Исайи содержит чудесные идиллические
картины, когда волк живет вместе с ягненком, лев, подобно волу, питается соломой и
«они не познают ни беды, ни разрушений на моей святой горе». Вместе с тем, такая
утопическая картина не содержит принуждения к немедленному ее принятию. И в
Старом Завете разбросано немало пассажей, настолько ободряющих наличием разной
степени доброты к животным, что это дает возможность утверждать о запрещении
тогда безрассудной жестокости. Однако и в этих отрывках нет ничего, бросающего
вызов общему взгляду, утверждаемому Книгой Бытия, что человек — вершина
творения, что все остальные творения переданы в его руки, и что он имеет
божественное разрешение убивать и поедать их.
Вторым источником древних традиций для западной мысли выступает Греция. Здесь
прежде всего мы сталкиваемся с конфликтными тенденциями. Дело в том, что
древнегреческая мысль не была ни унифицированной, ни постоянной; она делилась на
соперничающие школы, строила свое учение на доктринах каждого ее основателя.
Одна из них, школа Пифагора, была вегетарианской и призывала своих последователей
относиться к животным с уважением возможно потому, что они верили в то, что души
умерших людей переселяются в животных. Но самыми важными были школы Платона
и его ученика Аристотеля.
Поддержка Аристотелем рабства хорошо известна; он считал, что часть людей самой
природой предназначена к рабству и что рабство для них — это правильный и
естественный удел. Я упоминаю об этом не для того, чтобы дискредитировать
Аристотеля, а потому, что это необходимо для понимания его позиции по отношению к
животным. Аристотель считал, что животные существуют для служения целям людей,
хотя в отличие от составителей Книги Бытия, он не усматривал глубокой пропасти
между человеком и остальным миром животных. Аристотель не отрицал, что человек
тоже животное; в действительности он определял человека как животное разумное.