Она вертелась с боку на бок, задерживала дыхание, пила воду. Наконец приступ прошел. И как раз в эту минуту барабанный бой наверху прекратился. Затем слегка заскрипели ступени лестницы. Кто-то осторожно спускался вниз. Это он. Конечно, он!
Шаги замерли около ее двери. И Лилит услышала голос Данрейвена:
— Я здесь, миссис Данрейвен. Вы хотите, чтобы я вошел? Тогда извольте пригласить сами.
У Лилит перехватило дыхание. Дрожащим голосом она ответила:
— Сейчас. Я только задерну шторы.
Шторы были уже давно задернуты. Но Лилит никак не могла решить, как ей лучше принять Адама. Только не в постели! Это было бы уж совсем цинично!
Она встала, отошла к окну и негромко сказала:
— Прошу вас, мистер Данрейвен!
Адам нажал на ручку, и дверь открылась.
За свою жизнь он переспал со многими женщинами. И ни одной из них не любил. Затем дал обет воздержания. Встретив же прекрасную островитянку, полюбил ее. Их близость не была обычным соитием, скорее — священнодействием. Поэтому Адам не считал себя клятвопреступником. Он не нарушил обета, а просто освободил себя от него. Во имя святого чувства!
И вот теперь, после всего пережитого на Рева Ра, он будет спать с женщиной, которую совсем не любит! И только потому, что она этого хочет.
Но он не хочет! Что же делать? Повернуться и уйти? Но тогда он не получит развода и уже никогда не сможет соединиться с той, единственно любимой.
Лилит почувствовала колебания Адама. Нет, она не должна допустить, чтобы он ушел!
— Извините, здесь очень темно, мистер Данрейвен, — мягко сказала она. — Но вы понимаете, почему я это сделала. Наверное, вам было бы не очень приятно смотреть на мое изуродованное лицо.
— Добрый вечер, миссис Данрейвен, — сказал Адам, никак не реагируя на ее слова.
— Добрый вечер, мистер Данрейвен.
— Вы все еще настаиваете на брачной ночи?
— Ведь мы договорились.
— Да, вы правы.
Данрейвен почувствовал, что Лилит подошла к нему почти вплотную. Совсем рядом он услышал ее полушепот:
— С чего же мы начнем?
— Начнем с самого начала.
— А что вы называете самым началом, мистер Данрейвен?
— Самым началом я называю взаимные прикосновения.
Он протянул руку и провел ладонью по ее невидимым формам. И тут же почувствовал, как Лилит обняла его за талию.
— Вы нервничаете, как и я, мистер Данрейвен, — вновь шепнула она.
Да, Адам нервничал. Не в последнюю очередь и потому, что был уверен: Лилит Кардью — невинная девушка. Подобных связей Данрейвен всю жизнь старался избегать. Исключение составила только Лили. Он знал, что она невинна, но добивался ее. Потому что любил. А здесь… Черт, какая грязь!