– Причем он мог дать показания по обоим делам – и по «нефтяному», и по делу о столкновении на трассе, – добавил Гуров.
– Совершенно верно, – согласился с ним Кривошеев. – Этот свидетель был для нас исключительно важен. Именно поэтому руководители преступной группы и решили его устранить, как только выяснили, что мы на него вышли.
– А еще раньше они предприняли нападение на журналистку Ольгу Воробьеву, чтобы захватить диктофон с записью ее разговора с Кузнецовым и похитить саму девушку, – заметил Крячко. – Скорее всего, ее тоже собирались убить.
– Это доказывает, что мы имеем дело с хорошо организованной бандой, которая ни перед чем не остановится, чтобы скрыть свои преступления, – заключил областной прокурор. – Ну что, Лев Иванович, давайте теперь вы расскажите о результатах осмотра бензовоза.
– Осмотр проведен по всем правилам, – сообщил Гуров. – Правда, в начале работы нам пытался помешать хозяин автобазы господин Дурнов, даже угрожал вызвать здешний ОМОН. Но потом, когда я заявил, что действую с санкции прокуратуры, отказался от этого намерения. Заключение эксперт обещает подготовить к завтрашнему утру, однако основные результаты он мне уже сообщил. По его мнению, все данные говорят о том, что именно этот бензовоз участвовал в столкновении, случившемся неделю назад на трассе Приозерск – Степной Городок. У эксперта уже готовы заключения по второй машине, участвовавшей в этом ДТП, – «шестерке», водитель которой погиб, а также по «Ниве», принадлежащей Александру Атамбаеву. Уже завтра мы можем представить следствию все три заключения, из которых будет ясно видно, кто являлся подлинным участником столкновения, а на кого пытались свалить вину за гибель человека. В связи с этим я считаю, что прокуратура должна поставить вопрос о передаче дела Атамбаева из ведения полиции в Следственный комитет.
– Мы готовы поставить такой вопрос, – ответил на это Хорошевский. – И не только его. Но сначала дадим слово Артему, у него тоже есть кое-какая информация.
Помощник прокурора откашлялся, открыл папку и заговорил:
– Мне удалось установить примерный объем нефти, похищенной из трубопровода в нашей области. И при этом я не обращался в наш трест «Приозерскнефтегаз», а связался с нашими коллегами в соседних областях, они провели проверку у своих нефтяников – якобы рядовую, не связанную ни с каким уголовным делом, – и сравнили полученные данные. Выходит, что за прошедший год из трубопровода, проходящего по нашей области, бесследно исчезло около 50 тысяч тонн нефти.
– Ничего себе масштабы! – воскликнул Крячко. – Это же десятки миллионов рублей!