– Урод! – шепнул Лютый, но под мои взглядом опустил глаза.
Неловкую паузу развеял Высоков, подошедший в сопровождении все тех же офицеров попрощаться с нами перед вылетом. Он подходил к каждому персонально.
Быстро пожав ему руку, я собрался поскорее подняться на борт, но он меня удержал:
– Алешин! Погоди, не спеши.
– Полковник? – обернувшись, я прочитал в его глазах муки совести и боль утраты. Таким я его еще никогда не видел. Он мог быть жестоким, расчетливым, невозмутимым или шутливым, но не обеспокоенным. Это на него не было похожим.
Не зная, что еще сказать напоследок, он просто сжал мое плечо:
– Что-то подсказывает мне, что мы еще встретимся.
– Вряд ли, – холодно ответил я. – Если только в лагере даяков.
– Не держи обиды. Я очень горжусь, что под моим командованием был такой боец как ты.
– Спасибо, но обиды не держу, и не надейтесь. Покинуть остров было моей давней мечтой. Зато теперь я увижу большую землю,… быть может, в последний раз в жизни.
Я первым из людей нашей группы поднялся по трапу вслед за Посланником и, как ни в чем, ни бывало, уселся рядом с ним на тюки с грузами. Пристально посмотрев ему в зеркальные глаза, я больше не чувствовал себя белой вороной в черной стае. Похоже он тоже это почувствовал.
– “Как себя чувствуешь?” – мысленно обратился я к нему. – “Готов к рок-н-роллу?”
– Не совсем понятен вопрос, но свое самочувствие, оцениваю как удовлетворительное, – осторожно сказал вслух Посланник. – Долго еще ждать? Мы теряем время.
– Не гони лошадей. Пусть парни простятся с домом, где прожили так долго.
Я прошел через весь отсек и заглянул в кабину пилотов, где Степан в одиночку готовился поднять самолет в небо. В Афганистане еще молодым пилотом он перевозил военные грузы, успел повоевать в небе Анголы и Мозамбика, а во время Курильского кризиса был сбит над Итурупом. Долгое время пробыл в ледяной воде, после чего потерял обе ноги и руку. Сейчас он весьма ловко управлялся протезом левой руки, проверяя бортовые системы и переговариваясь по радиостанции с башней управления полетами. По виду, так он был в родной стихии.
– Как погодка? Шторм не намечается? – спросил я.
– Не, бзди, Алешин. Все пучком. – Отмахнулся Свиридов, наливая себе из термоса чай.
Наблюдая, как он сыплет в чашку дополнительный сахар, я не удержался от иронии:
– Вредно столько сахара употреблять – задница склеится!
Покосившись на меня, с усмешкой не остался в долгу:
– Смотри, чтобы у тебя ласты не склеились!
В кабину заглянул Шепард и передал Свиридову полетный план с картами:
– Дима, не мешай пилоту. Возвращайся к остальным.