Валландер пытался ей помочь. Они сидели за столом друг против друга, пили чай, и от света керосиновой лампы под мрачными церковными сводами стало уютно и тепло. Больше всего Валландер хотел бы обнять ее и разделить ее скорбь. Опять возникло желание взять ее с собой в Швецию. Но он догадывался, что она никогда не примет его предложения, во всяком случае, сейчас, после убийства Инесе и других друзей. Она скорее умрет, чем откажется от мысли найти завещание, которое должен был оставить ее муж.
Вместе с тем он приглядывался к третьей возможности: а что, если у притаившихся ищеек есть свои соображения? Если все так, как он предполагает, то в темноте их караулит не только враг, но и враг врага. «Кондор и чибис, — думал он; — я по-прежнему не знаю, у кого какое оперение. Но, может быть, чибис знает кондора и хочет уберечь намеченную им жертву?»
Ночь в церкви превратилась в путешествие туда, не знаю куда. Чтобы найти то, не знаю что. Сверток в коричневой бумаге? Сумка? Валландер не сомневался: майор был мудрым человеком и понимал, что тайник не представляет никакой ценности, если выбран слишком тщательно. Чтобы проникнуть в мир решительного майора, он должен больше знать о нем и о Байбе. Он задавал вопросы, которые не хотел задавать, но она вынуждала его, требовала, чтобы он не стеснялся.
С ее помощью он проник в их жизнь вплоть до самых интимных деталей. В какие-то моменты им начинало казаться, что они вышли на след. Но потом выяснялось, что Байба уже рассматривала эту возможность и убедилась, что след никуда не ведет.
В половине четвертого утра он был готов сдаться. Усталыми глазами он рассматривал ее изможденное лицо.
— Что еще остается? — спросил он, обращаясь как к ней, так и к самому себе. — Где еще можно искать? Тайник должен быть где-то, в каком-то помещении. Неподвижное помещение, водонепроницаемое, огнеустойчивое, которое невозможно обокрасть. Что остается?
Он заставил себя рассуждать дальше.
— А в вашем доме есть подвал? — спросил он.
Она покачала головой.
— О чердаке мы уже говорили. Мы перевернули всю квартиру. Дачу твоей сестры. Дом его отца в Вентспилсе. Подумай, Байба. Должна быть еще какая-нибудь возможность.
Он видел: она на грани истерики.
— Нет, — сказала она. — Больше ничего нет.
— Не обязательно искать в доме. Ты рассказывала, что вы иногда ездили на побережье. Был ли какой-нибудь камень, на котором вы обычно сидели? Где вы разбивали палатку?
— Это я уже рассказала. Я знаю, что Карлис никогда бы ничего там не спрятал.
— Вы действительно разбивали палатку на одном и том же месте? Восемь лет подряд? Может быть, в какой-то раз вы выбрали другое место?