— Я не оказываю помощи Ордену. И стражам. Что бы вы там о себе ни возомнили. Единственный, кто может приказывать мне, это Господь и его наместник на земле.
Маркетте прищурился, быстро сообразив, откуда дует ветер:
— И что же сказал Папа?
Герцог вяло указал на незнакомца:
— Это полномочный представитель кардинала ди Травинно. Думаю, вы знаете такого.
— С его помощью Церковь контролирует Братство.
— И вас тоже, если мне не изменяет память. — Толстяк поманил пальцем человека.
Тот подошел, вручил его милости свернутый в трубку пергамент и вновь шагнул назад.
— Здесь прямой приказ его святейшества. Если коротко — то из него следует то, что мальчика увезете отнюдь не вы.
— Они не могут…
Герцог фыркнул:
— Необдуманно говорить, чего не может Церковь! Даже глупо! Вы не имеете прав на ребенка.
— Но, ваша милость! — Маркетте с трудом сохранял спокойствие, и на его щеках появились красные пятна. — Он учится в Ордене!
— А мои дети, к моему недовольству, учатся в Братстве! Но я смею надеяться, что, как отец, имею право распоряжаться их жизнями хотя бы до их совершеннолетия. Вы забрали ребенка без разрешения родителей. Так?
За ответом он повернулся к незнакомцу, и тот кивнул, вновь не сказав ни слова.
— Никаких официально оформленных бумаг, заверенных бургомистром и нотариусом, как это принято правилами, установленными триста лет назад во всем цивилизованном мире. Это означает, что вам он не принадлежит, раз не имеется официального разрешения родителей.
— Мы его добудем.
— О, не трудитесь. Этот господин… черт, все время забываю ваше имя. Он уже позаботился об этом. — Герцог поднял со стола широкий лист бумаги, показал его и стал тыкать в него толстым, как сарделька, пальцем. — Подпись бургомистра Пулу с печатью, подпись главного нотариуса Пулу с печатью, подпись отца мальчика и, наконец, заверяющая печать каноника, главы капитула епископального суда. Попрошу заметить — ее подделать, в отличие от остальных, невозможно. По этому документу отец просит Братство взять его сына под свою опеку. Что и неудивительно, раз вы забрали ребенка без его согласия и надлежащим образом не оформили бумаги.
— Но он уже учился в Ордене.
— Меня это не касается. Я всего лишь слежу за выполнением закона. Надеюсь, вы не желаете его ослушаться?
— Не желаю, — процедил законник. — Но Братство силой уводит ребенка.
— Я всегда хотел быть стражем! — звонко сказал Эрик. — Меня никто не принуждал сбегать!
— Ну, вот и здесь все понятно. Возьмите буллу, покажете ее в Ордене. Если вы недовольны решением — можете оспорить его у кардинала ди Травинно. А до этих пор мальчик остается под опекой госпожи фон Рюдигер и под моей защитой.