Иногда я думаю, что он стесняется своего этнического происхождения.
Он был ещё не в состоянии для настоящего разговора и смотрел на меня с недоверием. Потом его красивое лицо скривилось от отчаянья.
— Я не могу вспомнить! — несколькими секундами спустя. — Может это он выкорчевал?
— Нет. Это не вяжется со всем остальным, но может и не признаётся.
По моей теорией, Морли был вовлечён во что-то совершенно другое, когда шёл вслепую во что-то смертельно опасное.
Морли нахмурился. Я решил, это означает, что он хочет объяснений.
— Сарж считает, что ты был там, чтобы внести выкуп семье твоей невесты.
Морли выглядел озадаченным, я не поверил в истинность его эмоций, но не стал донимать его.
Старые Кости мог позднее всё мне выложить.
Вместо этого я спросил:
— Как ты оправдываешь перед Первым Законом Дотса Белинду Контагью?
— Есть двенадцать видов сумасшествий, Гаррет. Романтическое увлечение является худшим.
Это было первое чётко законченное предложение, и, наверно, одно из самых правдивых из тех, что он когда-либо говорил.
«Я вижу сейчас ещё меньше, чем когда мистер Дотс был без сознания. Там ничего нет. Хотя похоже, куски памяти, возможно, были потеряны от сотрясения или снадобья».
— Жаль.
«Да уж. Всё, что можно сейчас сделать, это защищать его, пока он не может делать это сам».
— Он хочет сам заняться этим, до того как восстановится физически.
«Если он так упёрт в своём стремлении, то я обеспечу, чтобы он заснул на пути к двери».
Я усмехнулся.
Морли нахмурился.
— Чтобы не волноваться. Мы только планируем твоё будущее. Ты ещё будешь благодарить нас потом, — объяснил я.
Его боль была слишком сильна, чтобы смеяться.
— Не волнуйся из-за глупостей. Что ты собираешься делать? — спросил я.
— Вернусь ко сну.
Он именно так и поступил. И это было лучшим, что он мог сделать, после того как наполнил желудок высококалорийным куриным бульоном.
Скоро он перейдёт на полноценный куриный суп с лапшой и кусками мяса.
Покойник предложил, чтобы я забыл о мистере Дотсе на какое-то время. Я должен был пойти отдохнуть вместе с Палёной, которая могла помочь войти мне в курс дела.
Это заставило меня почувствовать, себя отодвинутым, как статист.
У меня было мало выбора, если я хотел остаться возле Морли.
Старые Кости не собирался вводить меня в курс дел, но Палёная должна была знать любую мелочь, потому что она управляла деятельностью и контролировала деньги.
Она посочувствовала моим проблемам с рыжулькой:
— Уйми свою гордость, сходи и поговори с ней. Морли будет в безопасности.
Я попытался что-то промычать в ответ, но остановился не в силах найти правдоподобное оправдание попытке избежать некрасивой ситуации.