Потом хозяин показал образцы своего мастерства: страшный дракон, пучки хризантем, бабочки - узоры такие же изысканные, как разводы на оконном стекле во время мороза. Все было исполнено безупречной линией.
- Это наши сюжеты. В них - источник вдохновения. Подыскивая цвет, я смотрю на мертвых бабочек, - сказал он.
Когда эмаль нанесена на поверхность сосуда или блюда, их подвергают обжигу. Эмаль пузырится в серебряных границах, а изделие выходит из печи, напоминая изысканную майолику. Чтобы выложить на медной поверхности рельефный рисунок, уходит месяц; еще один необходим для наложения эмали; но по-настоящему кропотливая работа - полировка. Мастер принимается за необработанное изделие, рядом ставит чайные принадлежности, тазик с водой, кусок фланели и два-три блюдца с галькой, специально отобранной в ручье. Наждачное колесо с трепелом, корундом или кожей не применяется. Мастер садится и трет. Он занимается этим месяц, три, год. Он трет с любовью, вкладывая душу в кончики пальцев. Понемногу эфлоресценция обожженной эмали отходит, и он добирается до серебряных нитей - тогда рисунок обнажается во всем своем блеске.
Мне показали человека, который уже месяц полировал небольшую вазу высотой в пять дюймов. Ему оставалось трудиться еще два. Когда я достигну Америки, он все еще будет полировать, и рубиновый дракон, резвящийся на лазуритовом поле, каждая крохотная деталь, каждый завиток, любой участочек, заполненный эмалью, будут становиться все привлекательнее.
- В другом месте можно купить дешевые клуазонне, - сказал улыбаясь хозяин. - Мы не умеем их делать. Эта ваза будет стоить семьдесят долларов.
Я отнесся к его словам с уважением, потому что он сказал "не умеем" вместо "не делаем". Это говорил художник.
Последний визит мы нанесли в самое крупное заведение Киото, где мальчики наносили золотой узор на поделки из стали, восседая на верандах камфорного дерева, которые выходили в сад еще более прелестный, чем те, которые мы видели до сих пор. Мужчин приучают к мастерству с детства, как это заведено в Индии. Взрослый ремесленник трудился над ужасной историей двух монахов (в золоте, железе и серебре), которые разбудили дракона дождя и спасались от него бегством по кромке большого щита. Однако самым милым работником был пухлый мальчуган, которому, словно игрушки, вручили десятипенсовый гвоздь, молоток и плитку металла для того только, чтобы он мог впитывать порами кожи искусство, коим будет жить. Грохоча по железу, труженик издавал радостные восклицания и цокал языком. В Англии едва ли найдутся пятилетние дети, способные отковать какую-нибудь безделушку, не размозжив при этом свои крохотные розовые пальчики.