– Понятно, – я решил заканчивать разговор. – Но почему ты тогда решил, что я не могу быть Вестником?
– Как раз поэтому, – усмехнулся Шоцу и подлил себе еще немного горячего травяного напитка. – Несколько столетий назад у нас был один маг, которому удалось сделать тоже самое. Правда потом Храм объявил на него охоту, и самонадеянному магу пришлось бежать. От него осталось только это. – Старик поднял свой посох и повернул его концы в разные стороны. Раздался щелчок, и старое дерево отошло в сторону, открывая взору спрятанный под оболочкой иссиня черный шест, на древке которого матово блестели пять золотых колец. – Именно этим он убивал послушников Серого храма.
Когда шест полностью освободился от оболочки, кольца тут же ярко засияли в магическом зрении. Когда я понял, что в руках старого орка самый настоящий артефакт, то желание обладать магической вещью превысило осторожность.
– Если ты отдашь его мне, то можете забыть про шамана Ашрах. Да и про весь их клан.
– Хорошо, он твой, – согласился хранитель традиций и отдал мне посох древнего мага.
Когда маг вышел из шатра, Шоцу опустился на четвереньки и принялся собирать разбросанное человеком золото. Тут приподнялся входной занавес и в шатер зашел Цагаан.
– Как все прошло? – спросил вождь. Он присел на корточки и принялся помогать.
– Пришлось отдать ему посох, а золото, как видишь, осталось у нас.
– Так он согласился?
– Да, – морщинистое лицо Шоцу надвое разрезала широкая улыбка. – Убийца серых будет на нашей стороне. Теперь у нас будет чем торговаться, когда Храм встанет у нас на пути.
Оказавшись на улице, я с глупой улыбкой на лице начал поглаживать кольца на посохе. Целых пять штучек! Я с одним на Земле таких дел сумел натворить, а здесь их в пять раз больше! Тут с глаз словно спала пелена, и стало очевидно, что меня только что профессионально развели. Эти кольца не имели ничего общего с утраченным перстнем: на них было всего лишь по одному магическому знаку, да и энергии внутри не так много, как показалось вначале. Максимум – десятая часть моего резерва.
Обратную дорогу я запомнил плохо. Все силы уходили на то, чтобы сдерживать свои эмоции и не дать ярости вырваться наружу. Орки, словно решив испытать меня на прочность, то и дело радостно скалились во весь рот и нарочито громко шумели. Особо достал меня один мелкий клыкастый парнишка. Он бежал за мной до самого шатра и так и не понял, что окажись дорога чуть длиннее, я бы впечатал в его мерзкую рожу набалдашник чертового посоха, а потом пошел бы жечь весь их гадюшник. Они меня посмели обмануть! Никогда этого не прощу.