— Вот сволочи! — воскликнул он в праведном гневе, — да кто они такие, чтобы я их рекламировал, где ты это дерьмо откопал?
— В газете, мне Бобби показал.
Крис приуныл и долгое время ничего не говорил. Но потом вдруг ожил.
— Скоро наша презентация, вот я устрою им рекламу, — пообещал он.
— Только не надо скандалов, Крис, — осторожно попросил я, — меня ведь разыскивают.
— Да ты тут ни причем, я эту корпорацию разнесу, — пояснил он.
— Нет, не надо, — настаивал я, — лучше проигнорируй все это. Не надо привлекать к себе и ко мне внимание.
В конце концов, он явно остался при своем мнении.
6 сентября 2001
Перед самой презентацией произошла странная вещь — сломалась многострадальная «девственница». Крис был вне себя от ярости, кидался всем, что попадалось под руку, орал на менеджеров, требовал, чтобы Марта немедленно заказала дубликат, уже второй, а когда понял, что сделать его все равно не успеют, закрылся в комнате и никого не желал пускать к себе. Приехала Элис и, посмотрев на меня с притворной нежностью, сказала:
— Вам придется с ним поговорить, нельзя срывать это мероприятие, Даншен предупреждал, что это обернется катастрофой.
Я подошел к двери и тихо постучал. Крис не ответил. Я постучал громче. Ключ в замке щелкнул, и дверь открылась. Крис стоял и смотрел на меня.
— Можно войти? — спросил я его.
Он отошел, пропуская меня, и опять закрыл дверь на ключ.
— Все будет нормально, — сказал я, опускаясь рядом с ним на пол, — тебя ждут, пора ехать.
— Я спросил Бобби, где эта корпорация находится, чтоб ей пусто было, — заговорил он, — а он мне в ответ, что де нет ни адреса, ни телефона, а на обложке этой их коробки с игрой какие-то руины, ну замок такой, в пламени. Вон на столе лежит.
Я подошел к столу и взял коробку. На ней действительно был изображен замок, но при всем моем знании архитектуры я не мог бы охарактеризовать его стиль, может быть, его и вообще не было, а это была только выдумка дизайнера.
— Ну и что ты переживаешь? — спросил я.
Крис покачал головой.
— Давай собирайся, — поторопил я его, — тебя Элис ждет. — Я положил ему руку на плечо. — Я не поеду, то есть я поеду, но не буду выходить из машины.
Он нахмурился.
— Ты меня стыдишься? — спросил он
— Тебя? — не понял я.
— Ты стыдишься нашей связи, да?
— Я стыжусь себя, Крис, того, что я туп, и не могу тебе ничем помочь и себе тоже.
— Почему ты не можешь просто радоваться жизни, просто любить?
— Потому что слово «просто» в нашем случае неуместно.
Лимузин ехал в гору, это было понятно, хотя за затемненными стеклами Стэн не видел ничего. Он видел наискосок от себя темный затылок Бобби, шофер, как всегда, невозмутимо рулил, рядом сидел Крис, непривычно тихий, одетый в черные джинсы и не по июньской погоде в темный пушистый свитер. Волосы его рассыпались по плечам, а на коленях лежал тот самый нож, которым они принесли клятву в верности. Крис смотрел перед собой и, то ли это показалось Стэну в полумраке машины, то ли было на самом деле, но Харди был бледным, как мел, как будто с него разом сошел весь его вечный загар. «Он просто умер», подумал Стэн. «И я, значит, тоже». Это был очевидно и определенно сон, но Стэна это мало волновало. Иногда ему казалось, что вся его жизнь просто затянувшееся сновидение, так что какая разница в какой сон попадать.