Чак успел лечь на спину, подложив руки под голову, задрал ноги на ограждение и закрыл глаза.
– Посреди Москвы, – сказал он. – Между домами прямо. Вода расходится по подвалам, стекает в канализацию… Там среди домов вроде озерца такого, куда река впадает.
– Но бо́льшую часть времени воды в кратере мало?
Он махнул рукой в сторону центра воронки:
– На самом дне только. Такая лужа круглая, три сотни шагов в обхвате.
– В сезон дождей она разливается на всю воронку, то есть на весь кратер, вытекает наружу через трещину – и тогда получается река?
– Точно.
– Выходит, когда воды мало, место, где стоит колесо, сухое?
– Какой ты смекалистый – страх.
– Но тогда что делают там рыбари?
Чак сел, скинув ноги с ограждения. Из рубки доносился голос Юны, прерываемый помехами и неразборчивым бормотанием в динамике.
– Ну что ты пристал, человече? Рыбари… Надо ж их как–то называть. А так это обычные людишки. В том месте всегда ветруган сильный, у них ветряки, энергию добывают. Пара мастерских там, чинят аккумуляторы, продают. Еще скважина глубокая, вода есть. Живут себе в домиках таких на сваях, между домиками переходы вроде мостков висячих, к ним снизу полые бочки прицеплены, законопаченные. Как в сезон дождей вода подымется – мостки на поверхности плавают, а как уйдет – они провисают между домами. Там, на краю кратера, не сильно глубоко, это дальше уже река глубже становится. И в том месте вьюны плывут косяками…
– Вьюны? – перебил я, вспомнив гибкое тело в воде, которое увидел, когда нырнул к баркасу.
– Рыба такая, мутафаг то бишь. Хищный. Когда воды мало, вьюны там, на дне кратера, в ил зарываются и помирают в нем. Но перед тем икру мечут. Молодые вьюны прям в иле вылупляются и первое время что–то в нем жрут – может, трупы всякие, которые в него опускаются… Трупов–то, понимаешь, много завсегда, этим добром мы их обеспечиваем. Ну вот, а в сезон дождей вьюны всплывают и прут зачем–то всем скопом по реке аж до самого озера. Хотя не все, вроде самцы только, а самки в кратере остаются. Потом те самцы, что выживут, самые сильные и ловкие, значит, возвращаются к самкам, и все дружно обратно в ил закапываются, чтоб сдохнуть там. А рыбари их каждый сезон ловят сетями. Мясо у вьюнов зеленое такое, вкусное… Ну, и зачем оно тебе все надо, наемник?
Я не ответил – из рубки вышла Юна Гало.
– Они высылают нам навстречу катер, – сказала она.
– Это хорошо, – кивнул карлик. – А где встреча?
– В поселке рыбарей.
– Ага. А вот не полагаешь ли ты, сестричка, что там нас и настигнет Хэнк Губа?
– Я думала про это, но что делать? Был способ связаться с Храмом так, чтобы никто больше не услышал?