Дежурная пробежала глазами по списку, нахмурилась, постучала по клавишам и почти сразу же увидела то, что искала.
— Да, есть. Одноместный номер на две недели?
— Верно. — Он несколько раз глубоко вздохнул.
Она протянула ему бланк регистрации и ручку, и он заполнил требуемые графы.
— Вам требуется парковочное место, мистер Уилер… извините… э… Бакстер?
— Зачем мне парковочное место?
— Я не знала, есть ли у вас машина. — Бекки Ривет снова улыбнулась, и его гнев подскочил еще на несколько градусов. — Можно вашу кредитку, сэр?
— Я буду расплачиваться наличными.
Она нахмурилась — постояльцы, расплачивающиеся наличными, в наше время редкость — и тут же коротко улыбнулась.
— Все в порядке, сэр. Но вам придется оплатить дополнительные услуги, когда будете съезжать, вы ведь знаете, да?
— Заплачу, если будут услуги. — Он улыбнулся ей, показав потемневшие зубы, но она никак не отреагировала на его маленькую шутку, и улыбка растаяла.
Бекки Ривет пробежала пальчиками по клавишам и через пару секунд протянула гостю пластиковую карту-ключ в маленьком конвертике:
— Номер 608.
— А пониже ничего нет? Я не очень хорошо переношу высоту и всегда немного нервничаю.
Она повернулась к монитору. Постучала по клавишам.
— Боюсь, что нет, сэр. Все номера заняты.
— Ах да, это ведь у вас остановится та певичка, Гея?
— Не могу сказать, сэр. Мы не даем комментариев относительно наших гостей.
— Я слышал… говорили в новостях. И в газетах тоже пишут.
Бетти изобразила удивление.
— Правда? Интересно, откуда они это берут?
— Вот и мне интересно, — раздраженно проворчал гость, забирая ключ.
— Вам помочь с багажом, сэр?
— Я бы воспользовался вашим щедрым предложением, будь у меня багаж, но, увы, «Бритиш эйрлайнз» ухитрилась его потерять.
Вот теперь она улыбнулась искренне, без притворства:
— Бедняжка.
— Обещали доставить попозже, но сегодня.
— Если привезут, мы вам его пришлем.
«Неужели? А я думал, поставите посреди вестибюля, соберетесь всей командой и исполните танец дождя», — подумал он, но вслух, собрав в кулак выдержку, произнес другое:
— Спасибо, буду очень признателен.
С этими словами он направился к кабине лифта, сжимая в руке конвертик с пластиковым ключом и глубоко дыша, чтобы успокоиться.
Ну вот и все. Зарегистрировался. Добрался до первой базы своего весьма и весьма общего плана. Он шел туда, куда вел гнев, и не очень хорошо представлял, чем все кончится.
Искать справедливости по закону, преследовать двух этих мерзавцев, Брукера и Броуди, в судебном порядке за то, что они украли у него историю, было бессмысленно. Такого рода дела растягиваются на годы. Он уже подавал иски против других обитателей этого проклятого террариума, этой империи киноиндустрии, и каждое разбирательство занимало не менее пяти, а то и десяти лет без какой-либо уверенности в положительном для него решении. Теперь такой роскоши, как время, уже не осталось. Шесть месяцев в лучшем случае, так сказал онколог. Может, чуть больше, если он научится контролировать злость и гнев, что разъедают его изнутри. Рак поджелудочной железы, операция уже не поможет, метастазы разошлись по всему организму.