— Когда мужчина впервые узнает, что женщина беременна, ему трудно в это поверить, признать как реальность. Она для него еще прежняя, та же, — он погладил ее по спине, — вызывает те же ощущения.
— Ты пытаешься извиняться? — спросила Сюзанна, когда он замолчал.
— Не останавливай меня. — Он вновь погладил ее. — Затем понемногу, день ото дня, он начинает замечать изменения. Меняются ее груди, ее…
Кто-то постучал в дверь, ее вибрация дрожью отдалась в спине Джеба.
— Джеб, ты здесь? — раздался голос Бриз. — Тут выстроилась целая очередь желающих получить автограф.
Он повернул голову:
— Скажи им, чтобы убирались.
— И мэр Атланты, ковбой?
Бриз вновь постучала в дверь, и Сюзанна сделала шаг назад, унося с собой все свое тепло.
— Открой дверь, — сказала она.
— Черт побери! — Взгляд Джеба сосредоточился на ее животе. — Мы сможем потом продолжить?
— Сможем. — Она придвинулась, чтобы поцеловать его еще раз, затем отвела в сторону от двери. — Сейчас тебя ждет публика.
Теперь, когда Джеб и Сюзанна наконец снова встретились, они больше не могли отвести друг от друга глаз. Пока он давал автографы в холле, пока встречался с мэром в своей гримерной, пока пожимал руки и позировал фотографам, Сюзанна искала Джеба взглядом и каждый раз, когда находила, обнаруживала, что он тоже смотрит на нее.
Она старалась держаться в тени, как делала всякий раз в обществе Дрейка. Им с Джебом было о чем поговорить, но пока это не удавалось. Сюзанна не могла уверенно сказать, можно ли ей показываться с ним на людях.
Однако на встрече с мэром Джеб подвел ее и просто сказал: «Это Сюзанна», как будто такого объяснения было достаточно.
Когда засверкали блицы фотоаппаратов, Сюзанна поняла, что как дочь потеряла всякое влияние на Дрейка. Завтра в утренних газетах появятся их фотографии, и все безошибочно поймут тот взгляд, которым смотрит на нее Джеб, — пусть даже и не смогут услышать нежные нотки в его голосе.
В помещении стало жарко. Вновь оказавшись в стороне от центра событий, Сюзанна прислонилась к стене. Если она останется с Джебом, то никогда не узнает в точности мнение Дрейка. Если он предаст гласности дневники Клэри, то можно будет сделать вывод, что желание отомстить Джебу перевесило заботу о дочери. Но если он промолчит, это может означать всего лишь то, что Дрейк не хочет еще больше подрывать репутацию семьи, решив, что беременность Сюзанны и ее продолжающаяся связь с Джебом и без того достаточно ее компрометируют.
В любом случае она так и не узнает, любит ли Дрейк свою дочь больше, чем потускневшие воспоминания.