Я продолжал держать паузу с самым непроницаемым выражением лица, на которое только был способен.
– Разведбот «Быстрый», – промолвил, наконец, д’Артаньян. – Как думаешь, управишься с ним?
– Уверен, что да, – ответил я. – А разве…
– Острый приступ аппендицита, – ответил капитан-командор, не дожидаясь, пока я закончу фразу. – Уже прооперировали, но Франц Дюран лететь сейчас не может. Закон подлости, мать его. А нужно срочно. Готов послужить родине?
– Так точно, готов! – твердо ответил я.
Других приемлемых вариантов ответа на этот простой вопрос у меня все равно не было.
Борт линкора «Эрих Хартманн»
Пилот «космического охотника» лейтенант Эрика Ланге и другие
Размеры Солнечной системы таковы, что вероятность встречи двух космических кораблей стремится к нулю. Если, разумеется, вышеупомянутые корабли не ходят по заданному маршруту и расписанию. А уж если встреча происходит фактически у самой границы гелиосферы – там, где утихает солнечный ветер, сталкиваясь с давлением межзвездной среды, и до ближайшей планеты на обычной ядерной тяге и без использования гравигенераторов нужно добираться несколько месяцев, то встречу таковую вполне можно занести в разряд истинно фантастической.
Потом, когда все закончилось, Эрика попросила Белинду прикинуть шансы на подобный сюрприз.
– Даже не спрашивай, подруга, – махнула рукой та. – Цифры тебе все равно ничего не скажут, и даже человеческое воображение здесь бессильно. Проще поверить в судьбу или божественное провидение, чем в возможность таких совпадений.
Эрика хотела было напомнить, что в судьбу и даже Бога она как раз верит, но смолчала. Белинда была ярой атеисткой и, чтобы не ругаться, подруги старались избегать разговоров и споров на теософские темы. Хотя это и не всегда удавалось.
– Ну, хоть приблизительно. Кто у нас гениальный математик, в конце концов?
– Приблизительно… – задумалась Фишер (эпитет «гениальный» ей явно понравился). – Ну, хорошо. Представь себе, что ты, пролетая на своем «космическом охотнике» в атмосферном режиме над пустыней Пляж Дьявола, что на Южном материке, выронила из кабины ма-аленькую золотую сережку. Или серебряную, не важно.
– Пляж Дьявола очень большая пустыня, – сказала Эрика. – Но выронить что-либо из кабины «космического охотника» у меня вряд ли получится. Даже в атмосферном режиме. Пусть лучше это будет геликоптер.
– Не возражаю. Выронила ты, значит, золотую сережку из кабины геликоптера…
– Э, я же не ношу сережек!
Белинда выразительно посмотрела на подругу.
– Ладно, уговорила.
– Молодец. А я, например, пересекала Пляж Дьявола пешком через десять лет после того, как с тобой произошел этот случай. С тобой и твоей золотой сережкой.