Он сразу почувствовал во мне соперника. Несмотря на долгий перерыв, мастерство-то не пропьешь. Я был высоким и гибким, мои густые светлые волосы трепал ветер, в руках некоторых женщин я заметил бинокли. Соловьев попытался меня утопить. Мы с ним держались дольше всех: остальные паруса уже искупались, а мы все еще сражались со стихией. Вода обжигала, ветер сбивал с ног, руки болели. На берегу аплодировали, я видел знакомое движение рук. Лица были словно в тумане, мои глаза слезились. Я относил аплодисменты и внимание женщин на свой счет, в то время как он — на свой.
Соперничество двух не последних мужчин — вещь захватывающая. Не знаю, какие цели преследовал он, мне же надо было завязать с ним знакомство. И вызвать на откровенность. С какой стати он выложит мне правду о своей бывшей невесте? Купить его нельзя, можно только переиграть. Поэтому я и держался изо всех сил. Но в последние дни мне здорово досталось, к тому же он сделал нечестный маневр и помешал мне. Совсем близко я увидел его лицо: он усмехался. Если он так же ведет бизнес, его ждет успех.
Я покачнулся, руки мои ослабли, и доска перевернулась. Бабочка-парус захлебнулась и сникла, а моя голова скрылась под водой. Когда я вынырнул, то увидел, как на берегу мечется мама. Шляпку сорвало с ее головы, она летела по волнам прямо к моему парусу. Я по пояс высунулся из воды и помахал маме рукой. Отец делал какие-то знаки спасателям. Ах он, мой добрый папа! Отгоняет их от меня, чтобы не опозорить. Как я ему благодарен! Хотя не знаю, как отнесся бы к этому, если бы и в самом деле тонул. Но Бог миловал. Последние дни мне везло в русскую рулетку, все патроны в барабане были холостые. Кто знает, что будет завтра? А сегодня смело дави на курок, Петровский!
Мне удалось поднять парус и пробалансировать на волнах еще какое-то время до конца показательных выступлений. Когда я выходил на берег, Юрий Соловьев подал мне руку со словами:
— Извини, брат.
— Ничего, — улыбнулся я. — Не в обиде.
— Классно ты управляешься с парусом!
— Ты тоже не промах.
— Выпьем?
— С удовольствием!
Нам обоим требовалось согреться. Я побежал переодеваться, он тоже на время исчез из виду. Но знакомство возобновилось. Мы прошли боевое крещение ветром и водой, к тому же я умею красиво проигрывать. Это ценится. Вскоре мы сидели под навесом, заказав по стакану грога, и следили за регатой. Начиналось самое интересное. Он оказался заядлым яхтсменом. С восхищением сказал:
— Мечтаю о такой! А ты?
— У меня есть, — небрежно ответил я. — Не здесь. Размах не тот. Люблю океан, волны высотой в три этажа.