Если ты вернешь пистолет в рюкзак, подумала она, пистолет у него так-таки и будет. Ну хорошо, тогда разряди его.
А как? Она не знала. Она вообще ничего в пистолетах не смыслила. Этот, похоже, из новых, не револьвер, что-то другое. Автоматический. Или полуавтоматический? Рычажок сбоку — предохранитель, наверное. Как из него обойму-то вынуть?
Ты не знаешь даже, заряжен ли он.
Надо было Реджи послушаться. «Всего один урок, чтобы ты понимала, как им пользоваться; это каждый знать должен, и особенно женщина». А она находила оружие отвратительным, считала, что свободную продажу его следует отменить. И сейчас словно слышала Реджи, произносящего: «Говорил же я тебе, Гиги, говорил, мать твою».
Направив дуло в сторону от себя, Глория осмотрела рукоятку. Она была почти уверена: если пистолет не заряжен, рукоятка у него пустая. А эта нет. Значит, заряжен. Вопрос только в том, осталось ли что-нибудь в обойме.
Глория взвесила пистолет на ладони. Довольно тяжелый, похоже, хоть несколько патронов в нем да осталось. Или пистолеты и сами по себе тяжелы? Сколько весит пуля? И сколько их в обойме? Если в каждой весу две унции, а в обойме их дюжина, получается фунт с половиной. Весит он столько? Нет. Столько не весит. Гораздо меньше. А четверть унции, десять зарядов?
Две с половиной унции.
Нет, невозможно. Четверть унции никакого ущерба причинить не способна.
Да, но пневматический пистолет почти ничего не весит, а глаз из него выбить можно за милую душу. Одной девочке в Холленбеке пальнули в живот из воздушного пистолета, так она умерла от потери крови. Может, четверть унции вес-то как раз и правильный. Но тогда разница получается настолько мизерная, что заряженный пистолет от незаряженного ей так просто не отличить.
Если пуля и вправду весит столько, а число зарядов лежит где-то между…
Это просто смешно.
Хватит догадки строить, сделай уже что-нибудь.
Может, попробовать выстрелить — для проверки, подумала она. И едва не выстрелила.
Еще одна мысль, на обдумывание которой у нее не хватало ни времени, ни ясности головы, была такой: у Карлоса есть пистолет, господи боже, и значит — он соврал. А из этого, с некоторой отрешенностью рассудила Глория, вполне может следовать, что он собирается причинить ей вред, а то и убить. Он, пять минут назад целовавший ее.
И Глория постаралась понять, не дала ли она ему какую-либо причину для этого.
Ты лезла к нему с расспросами. Насчет разговора в уборной. Насчет наших дальнейших действий. Неестественно вела себя в машине.
Фотографию его припрятала. Наверняка он об этом знал.