— Нет, послание — это лишнее, — покачал головой Гаврас.
— Монсеньор простит мою глупость? Но тогда мне невдомек, к чему…
— Лучше ответь мне, — не обращая внимания на разливающегося соловьем ювелира, продолжил Гаврас, — знаешь ли ты в замке какого-нибудь ловкого малого, который за вознаграждение согласился бы в нужный момент открыть калитку в воротах или сбросить лестницу со стены.
— Пожалуй, знаю, — задумался старый пройдоха.
— А есть ли в замке сад?
— О нет, сада нет. Здешние варвары не разводят садов в замках.
— Это хуже.
— Но там, где земли саксонского палаццо спускаются к реке, есть нечто вроде рощи. Насколько мне известно, каждый вечер — если только хорошая погода — Адельгейда гуляет среди деревьев в окружении свиты.
— Как раз то, что нужно. — Гаврас скрестил руки на груди. — В таком случае мне нужны украшения.
— Какие, монсеньор?
— Браслеты, кольца, фибулы, серьги — все, что найдется в твоей лавке. Пусть даже самого варварского и нелепого вкуса — главное, чтобы было много.
— Но позвольте узнать зачем?
— Затем, что они мне нужны. У тебя есть какие-то возражения на этот счет?
— О нет, монсеньор! Сколько угодно и когда угодно! По самой выгодной цене!
Сентябрь уже перевалил за середину, и ночи были довольно прохладны. От реки веяло сыростью. Симеон Гаврас старался поплотнее запахнуть плащ, чтобы укрыться от пронизывающего ветра. Для прятавшегося рядом Брэнара, как для любого северянина, подобное было в порядке вещей. Он смотрел на господина с удивлением и легкой укоризной, безропотно ожидая урочного часа.
Процессия Адельгейды Саксонской показалась, когда почти стемнело. Яркая луна золотила начавшие увядать листья и необычные плоды на ветвях.
— Ты все хорошо развесил? — прошептал Симеон.
— Да уж если глаз нет, то лбом наткнутся.
Герцог Сантодоро поднял большой палец.
— О, поглядите, моя госпожа, браслет!
— А вот кольцо! — послышался новый голос.
— Адельгейда, глянь — ожерелье из янтаря! Серебряный аграф!
Стройная, почти величественная процессия точно растворилась. По роще, весело сообщая друг другу о находках, метались служанки и благородные дамы, обнаруживая новые и новые украшения, шелковые ленты и засахаренные фрукты. Сама юная герцогиня, под стать окружению, бегала от дерева к дереву, радостно щебеча. Она и охнуть не успела, когда широкая, твердая, как деревянная лопата, рука Брэнара закрыла ей рот, а заодно и пол-лица. Со стороны могло показаться, что Брэнар лишь чуть дернул плечом, но Адельгейда будто вдруг исчезла с того места, где стояла секунду назад.
Глаза ее расширились от ужаса, она не знала, на что решиться: укусить обидчика, пустить в ход ногти или завизжать… Но тут, высветленное бесстыдно подглядывающей луной, пред ней возникло лицо взволнованного ромея. Он быстро заговорил, жестикулируя. Адельгейда с перепугу не могла разобрать слов, лишь смотрела на красивого необычайной для этих мест утонченной красотой принца, не сразу заметив, что больше ничто не мешает ей отвечать.