— Очень занятная версия. Пока что все имеющиеся данные в нее укладываются, как рука в перчатку. Например, странное поведение мальчишки… В нем, должно быть, сейчас борются два начала — собственное, человеческое, и Андая. Опять же Мстислав…
— Шо уже — шо? Уже Великий князь тебе недостаточно велик? С ним-то что не так?
— С ним все так, но вот какая незадача, пойми меня правильно… Я говорю это вовсе не потому, что я англичанин, а он — русский князь. Его английские корни мне известны, возможно, лучше, чем прочим. Но не понимаю, зачем Андаю было устраивать воцарение Мстислава в Англии. Вернее, до этого момента не понимал…
— И шо, упав с коня, наткнулся на мысль?
— Есть предположение. Поправь, если что-то покажется тебе нелогичным. Англия — остров, вернее, группа островов, и довольно сильно изолирована от всей прочей Европы.
— Очень верное наблюдение.
— Король Британии — самая могущественная фигура на острове.
— Это смотря какой король.
— Гарольд III.
— Скорее «да», чем «нет». Но пока еще скорее «нет», чем «да».
— Среди прочих королевств на Британских островах Уэльс населен людьми с наиболее, пожалуй, развитым мифологизированным сознанием.
— Тебе виднее…
— Поверь на слово, — усмехнулся Камдил. — Так вот, Мстислав, во втором поколении пользующийся услугами Андая, становится королем Британии, которая, как мы уже сказали, изолирована от остальной Европы. Таким образом, он больше настроен на сотрудничество с потомками Ангуса[36] и, насколько я могу понять, определенно чувствует вину за гибель Андая.
— Перед кем?
— Перед собой, перед отцом, который теперь обитает в Китеже.
— Может, и так. Дальше что?
— Дальше появляется Федюня, которому Мстислав, как ни крути, свой. Причем является к королевскому двору не сам, а во главе бушующей толпы, видящей в нем обещанного древним пророчеством властителя из-за моря, спасителя и избавителя.
— Ага, запал ввернут в гранату, осталось только дернуть за кольцо.
— Именно так. Усилиями короля Гарольда III с подачи Федюни Кочедыжника Англия может стать великолепным плацдармом для создания новой, — Камдил замялся, — возможно, религии. Но я бы сказал — концепции мироустройства.
— Концепция… Не путать с контрацепцией. Эк ты завернул! Хорошо бы узнать, что по этому поводу сам Федюня думает.
— Это верно. Значит, делаем так: как только брожение народных масс устанет бродить и расположится на привал, мы берем нашего мальчика и задаем ему напрямик все накопившиеся вопросы.
— А эти? — Лис кивнул на бредущих рядом стражей.
— А что эти? Придется обездвижить. Без особого членовредительства, однако надежно.