— Вас напрасно отговаривать от вашего безумного намерения. Мне теперь дело представляется совершенно иначе, чем прежде. Я считаю его великим преступлением и желала бы, чтобы оно не удалось. А если оно удастся, то вы всю жизнь будете чувствовать угрызения совести. Можно убить принца Оранского в битве или при самозащите, но напасть на него из-за угла — недостойно порядочного человека, и я уверена, что вы откажетесь от этого намерения.
— Я уже так далеко зашел по этому пути, что отступать мне нельзя, — смущенно отвечал Вальтер.
— Никогда не поздно отказаться от дурного дела. Предоставьте это дело судьбе: она лучший судья. Она не позволит принцу Вильгельму погибнуть, и ваша рука не поднимется против него. Не берите себе на душу такого греха, Вальтер. Оставьте это намерение, от которого я теперь прихожу в ужас. Я готова была бы донести на вас, если бы только могла.
— Не ожидал я этого от вас, — мрачно промолвил Вальтер. — Но ваш ум, очевидно, подавлен печалью. Вы, очевидно, забываете, что Вильгельм Оранский — злейший враг нашей религии, что он сделал все, что мог, для того, чтобы погубить всех, кто исповедует римскую веру. Такого врага следует уничтожить. Если такова воля Божия, он и будет уничтожен. Он принес столько зла нашей стране, что его мало присудить к двенадцати казням. И каждый раз я готов был бы выступить его палачом.
— Мне больно слышать это. Вы говорите так по ложно понимаемому чувству долга.
— Бог покарал королеву Марию, восставшую против отца, — возбужденно продолжал Вальтер. — Она умерла, и брак ее остался бездетен. Пройдет еще немного, и я уверен, что не станет и самого Вильгельма.
— Итак, вы решились не считаться с тем, что я говорю, Вальтер? — спросила Беатриса.
— Не вижу причин щадить мятежного принца. Напротив, все говорит за то, что его нужно убить.
— Вы поплатитесь сами за его смерть, — печально сказала молодая девушка.
— Пусть будет так. Я приготовился ко всяким ударам судьбы. А теперь прощайте, Беатриса. Не думал я, что наше прощание выйдет таким скорбным. Но дайте мне возможность надеяться, что я увижу вас еще раз.
— Не обещаю вам, Вальтер. Будущее так смутно, что я боюсь и заглядывать в него. Возможно, что когда вы вернетесь в Сен-Жермен, я уже буду там, откуда нет возврата.
От этих слов сердце его мучительно сжалось, но он мужественно поборол свое волнение.
— Итак, нам нужно теперь проститься? — спросил он, пристально смотря ей в лицо.
— Да, это лучше будет. Никто из нас не хочет измениться. Ваше решение принято, мое также. Прощайте.
Схватив ее руку, Вальтер осыпал ее поцелуями.