– Вот именно, – с облегчением кивнул Баринов. – Спасибо, Гоша. Так вот, вы, Елена, рассуждаете как человек, неадекватно воспринимающий действительность. Если бы мы взялись искать Кораблеву, то нашли бы, вне зависимости от того, где она собиралась начинать новую жизнь – в Москве, в Питере или в Крыжополе. Вы тоже были уверены в собственной неуязвимости, а сидите сейчас здесь и отвечаете на мои вопросы.
– Это случайность, – упрямо пробормотала Елена. – Просто я не сообразила, что телефон Игоря нужно спрятать подальше.
– Это профессионализм, – строго поправил ее Александр Сергеевич. – Если бы вы даже утопили телефон мальчика в Волге, мы бы все равно вас нашли. Потому что мы знаем, как надо искать, и умеем это делать. Вы же… Можно подумать, вы спланировали свои действия только до момента получения денег. Как будто после этого все проблемы сами собой решились бы.
– Да не было никаких проблем! – горячо воскликнула Елена. – Я ведь уже сказала: Таня уехала бы, и никто никогда ни до чего не смог бы докопаться!
– Извините, но ваша наивность граничит со слабоумием, – не выдержал шеф. – План Кораблевой скрыться в Москве нелеп, смешон и не выдерживает никакой критики! Я отказываюсь даже обсуждать его.
– А Таня считала свой план прекрасным!
– Вы в этом так уверены? – Шеф был сама язвительность. – А по-моему, одно из двух: или у Кораблевой был совсем другой план, в который она не сочла нужным вас посвящать, либо другой план был у вас.
– Другой план? – растерянно переспросила Елена. – У меня? Что вы имеете в виду?
– Например, именно вы могли попытаться уехать в Москву, оставив Кораблеву расхлебывать кашу, заваренную вами вместе. И должен заметить, что в этом случае смерть Кораблевой пришлась бы вам весьма кстати.
Ух ты! Похоже, что «наше все» подозревает Елену не только в киднеппинге, но и в убийстве. Странно, с чего вдруг? Хотя… если делать выводы только на основе логики, картина получается недвусмысленная. Ларикова и Кораблева вместе проворачивали аферу по получению крупной суммы денег, Ларикова и Кораблева собирались полученные деньги поделить, причем поделить поровну, а дальнейшая безопасность Лариковой целиком зависела от умения Кораблевой держать язык за зубами. Логика в рассуждениях шефа, несомненно, присутствует. Но Баринова ведь не было там, в квартире, на месте событий. А я была. И я видела лицо Елены, когда она смотрела на труп Кораблевой! И заявляю совершенно ответственно: Ларикова не убивала!
Я перевела взгляд на Гошу – интересно, а как он отнесся к такой идее? Судя по тому, что напарник меланхолично дожевывал бутерброд, – без особого восторга. Нет, напрасно «наше все» усложняет.