— Скучно живете, девушка, — сказал тем временем Васенин. Тон его голоса был гораздо мягче слов. — Вы просто обкрадываете себя. Не надо тратить время на то, что вам неинтересно. В глобальном, конечно, смысле.
— Что вы ко мне пристали?! — мне вдруг захотелось наброситься на него с кулаками. — На каком основании вы стоите здесь и учите меня жизни? Я что — просила у вас совета? Жаловалась на судьбу? Кто вас вообще просил подходить ко мне? Идите вы к черту!
Резко развернувшись на каблуках, я рванулась со сцены в сторону кулис. И, конечно, не удержала равновесия. И позорно упала бы прямо под ноги человеку, к которому воспылала вдруг такой ненавистью, если бы он не кинулся ко мне и не обхватил за плечи. Наши глаза встретились, и я почувствовала на щеке жар его дыхания.
— Простите, — сказал он совершенно искренне. — Конечно, я не имел права лезть к вам в душу. Но вы так похожи на ребенка, которого кто-то жестоко и несправедливо обидел! Мне захотелось пожалеть вас и… в то же время немножко повоспитывать. Как это свойственно всем взрослым. Пожалуйста, простите меня.
Я помедлила, всеми силами стараясь заставить себя не поддаваться этому обаянию. И у меня получилось: я отвела глаза, оттолкнула руку пианиста и, не оглядываясь, бросилась от него прочь…
* * *
«Скучно живете…» Скучно живете! Эти два слова казались мне наихудшим оскорблением, которое я когда-нибудь слышала. Уже совсем стемнело, я бежала к метро, ветер летел мне навстречу, дергая за шарф, цепляясь за полы плаща, брызгая в лицо дождевыми брызгами — или это были злые слезы? Да, конечно, слезы, ведь огни вечерней улицы расплывались перед глазами, и сама улица казалась мокрой не от дождя, а от слез. Было до истерики, до икоты жалко себя. Такую, какая есть — одинокую, понемногу стареющую женщину, никому особенно не нужную, без семьи, любимой работы, даже без собаки или кошки, которых можно было бы приласкать в минуты особенно острой тоски… И без малейшей перспективы когда-нибудь это все изменить.
Скучно живете! Скучно! До сих пор такое определение моей жизни никогда не приходило мне в голову! Я знала, что у меня нет особых причин радоваться каждому наступающему дню. Я думала, что это происходит оттого, что так уж сложилось, что никто в этом не виноват, что мне просто не повезло. А оказывается — оказывается, я скучно живу!
— Что с вами? — спросила какая-то сердобольная тетка с авоськами. Я очнулась: мне уступали место — сразу трое пассажиров, глядя мне в лицо со странной смесью любопытства и жалости, пытались усадить меня на свободное сиденье.