Между тем Рейни отдавала себе отчет, что все еще желает Клиффорда. Словно ослепнув от презрения к себе самой, она позволила Арману взять ее за руку и повести в ресторан.
Казалось, нет ничего отвратительнее, чем любить и желать человека, которому наплевать на ее любовь, несмотря на то, что перед расставанием она пообещала, что выйдет за него замуж. Какой позор все еще пылать страстью к мужчине, который отправился на рыбалку в Норвегию по приглашению богатого банкира и в сопровождении его смазливой дочки… А ведь перед расставанием он клялся, что, несмотря на то, что завален работой, все-таки вырвется на выходные в Ниццу.
«Чтобы увидеть тебя, любовь моя!» – нежно шептал он, когда они были вместе.
«Любовь моя». Как глупо это звучало. Но она обожала, когда он так ее называл, потому что действительно видела в этом доказательство любви и нежности. Надо же, как у нее разыгралась фантазия, а ведь он был настоящим лицемером! Нужно было быть законченной дурой, чтобы купиться на его нежности.
Когда первый шок прошел, Рейни обнаружила, что сидит в маленьком незнакомом ресторане за столиком у окна, а официант протягивает ей внушительное меню. Карточка была красочно расписана, на обложке была изображена золотая мельница. «Как хорошо, что здесь так немноголюдно!» – подумала она. Богатенькая публика на Ривьере редко ужинает в такую рань.
Заведение было очень уютным. По стенам развешены картины местных художников. На каждом столике прекрасные цветы и зажженные свечи. В углу комнаты большой стол с закусками. Красные лобстеры на серебряных подносах, салаты из зелени, ветчина, изысканные сыры… Метрдотель приветливо раскланялся с Арманом и предложил Рейни заказать под коллекционное вино фирменное блюдо.
– Не знаю, смогу ли я вообще что-нибудь есть, – прошептала Рейни Арману. – Я совсем разбита.
Он накрыл ее руку своей ладонью и умоляюще сказал:
– Ты только попробуй, дорогая!
Она не стала возражать и позволила ему заказывать все, что он сочтет нужным. Даже выпила предложенного метрдотелем коллекционного вина. Несмотря на жаркий вечер и едва заметный ветерок, Рейни знобило. Закрыв глаза, она протяжно вздохнула.
– Ну что ж, кажется, все кончено, – сказала она.
У Армана радостно запрыгало сердце, когда он увидел, что ее щеки заливает румянец. На закуску должны были принести охлажденную дыню.
– Кто подошел к телефону? – спросил он, откидываясь на спинку стула и закуривая сигарету.
Рейни рассказала ему обо всем, что услышала от тетушки Клиффорда. У него на скулах заходили желваки, но удивляться было особенно нечему: разве он не знал, что этот человек заслуживает лишь презрения? Ему было известно о романе Клиффорда с Лилиан Фитцборн, но Арману и в голову не могло прийти, что англичанин отбросит Рейни, словно старую перчатку, и уедет в компании с Лилиан. Ничего отвратительнее и вообразить нельзя.