Исаак вышел на площадь рядом с собором, миновал главный вход во дворец епископа и зашел в караульное помещение. Через несколько секунд он разговаривал с Доминго, сержантом стражи, человеком, которому мог полностью доверять.
— Сержант Доминго, — сказал он, приставив посох к стене, — я хочу поговорить о том, что, возможно, вам неизвестно, и попросить вашей помощи, если это возможно.
— Тогда присаживайтесь, сеньор Исаак, — сказал сержант. — Выпейте со мной чашу вина и расскажите то, чего я не знаю.
— В ту ночь, когда сеньор Нарсис Бельфонт скончался, некий посыльный принес склянку болеутоляющего средства и сказал служанке, что это от юного Луки. Сеньор Нарсис принял это лекарство, и, полагаю, оно его убило.
— Все это я знаю.
— Я так и думал, — сказал Исаак. — По своим соображениям я попросил сеньора Мордехая притвориться больным и вызвать юного Луку. После лечения совершенно нормальным способом, получения двух склянок относительно безопасных лекарств — которые, кстати, он не принимал, а отдал мне, чтобы я мог проверить их, — ему была отправлена с посыльным склянка очень сильного яда. Если б он принял его, то страдал бы от многих неприятных последствий — путаницы в мыслях, сильного жара, сухости во рту и кожи, невыносимой боли, конвульсий и в конце концов умер бы.
— Как Хуан Кристиа, — сказал сержант.
— Да, совсем как Хуан Кристиа, — сказал Исаак. — И можно быть почти уверенным, что эта микстура была составлена той же искусной рукой.
— Чьей рукой? — спросил сержант. — Луки?
— Не думаю, что эта рука столь искусна с растениями, — сказал Исаак. — Но есть человек, который может узнать отравителя.
— Того посыльного.
— Либо он сам изготовил эти яды, либо знает, кто, — задумчиво сказал Исаак. — Трудность заключается в том, что никто не видел его отчетливо и не слышал, чтобы он говорил своим естественным голосом, кроме одного человека.
— Изготовитель яда.
— Нет. Безобидный мальчик лет девяти по имени Томас. Он пришел с севера в тот день, когда была гроза. В тот вечер Мордехай получил склянку с ядом. Посыльный был одет в теплый шерстяной плащ с капюшоном, как и прежде, — слишком хороший для такого мальчишки. Во время самого сильного дождя он и Томас столкнулись из-за укрытия под северным мостом на другом берегу реки. Тот, что в плаще с капюшоном, побежал в сторону Фигереса. Думаю, он может сейчас жить где-то в той стороне. Томас отчетливо видел его при вспышке молнии.
— Тогда почему вы не привели его? — спросил Доминго.
— Потому что в тот день, когда мы узнали о его существовании, кто-то ударил Томаса дубинкой по голове и бросил в реку. К счастью, его вынесло головой на песчаную отмель, и лицо находилось не в воде.