— Ну что, уважаемый Торстейн, сказали твои люди? Ты успел со всеми, с кем следовало, побеседовать?
Торольф начал без предисловий, чтобы показать не дружественные, а исключительно деловые отношения с Китобоем и сразу поставить того на соответствующее ему место, хотя сам Торстейн, кажется, свое место осознавал и оценивал правильно и на большее не претендовал. При этом Одноглазый не стеснялся и действительное свое уважение показывать, никак не унижая свой титул, но и постороннего человека при этом не принижая.
— Я высказал твое предложение. Оно пришлось по душе всем. Единственное, что вызывает смущение, это присутствие в рядах твоего отряда колдуна Гунналуга, о котором в народе ходит дурная слава. Говорят даже, что он подпитывается детской кровью, и именно это дает ему такое могущество. Колдуны капризны, и мои люди боятся, что Гунналуг пожелает иметь дополнительную плату за свои услуги. И эта плата может оказаться такой, что нас не устроит. Давай, ярл, обговорим все заранее.
Торольф откровенно засмеялся. Он, конечно, ожидал, что люди в глубинке наивны, но что они наивны до такой степени, это даже для него стало новостью. Но снизошел до того, чтобы объяснить Китобою свое понимание некоторых вещей.
— Я прекрасно знаю, как возникают и как развиваются слухи. Один начинает рассказывать что-то и даже слегка приукрашивает события. Другой, пересказывая в свою очередь, чтобы его рассказ произвел большее впечатление, привирает что-то свое, третий хочет второго превзойти и врет дальше, добавляя особенности собственной умственной кухни. А потом уже и вовсе начинают нести что-то невероятное. Так рождаются слухи про меня, хотя я не колдун и вообще по натуре человек не злой. А уж про Гунналуга, чью силу простому человеку понять не дано, могут вообще наговорить сколько угодно глупостей. Но, поверь мне, это все ерунда. А сам Гунналуг — упаси тебя Один сказать ему то, что людям нашептывает Локки![17] — очень бы рассердился от таких слухов и заставил бы так говорящих собственный язык разжевать и проглотить. Так и передай им. Обязательно передай. И даже думать о нем плохо не следует, потому что иногда он может и мысли почувствовать и тогда рассердится. Но, если не обижать Гунналуга, с ним можно иметь дело. Впрочем, ты сам имеешь возможность с ним познакомиться и присмотреться к нему, потому что Гунналуг просил прислать тебя для разговора. Он тоже желает знать, какому человеку он будет помогать.
— Признаюсь, мне такой разговор не очень нравится, — вздохнул Китобой, — но я все же согласен на него, а пока хотел бы обсудить детали предстоящей атаки на Дом Ингьяльда. Мне только после разговора с тобой доложили новости. Ярл Ингьяльд выписал из Швеции десятерых троллей, а каждый из них в бою заменит добрый десяток воинов.