Чувствуя, что кровь запульсировала у него в жилах, он посмотрел на ее милое личико.
— Ответь мне на один вопрос, дорогая, — попросил Джайлс.
— На какой?
— Ты сказала, что любила меня до тех пор, пока я не разбил тебе сердце. А с тех пор ты не... В общем, не думаешь ли ты, что могла бы снова?..
Как глупо с его стороны задавать этот вопрос. Сейчас совершенно неподходящий для этого момент, ведь, что бы ни ответила ему Минерва, он отвлечется от мыслей о предстоящем деле.
— Впрочем, нет, ничего...
Но как только Джайлс отвернулся от нее, Минерва прошептала:
— Да, я все еще люблю тебя, Джайлс. Я всегда тебя любила.
На короткий миг Джайлс застыл на месте, а потом продолжил свой путь, чувствуя, что в голове у него наступил полный сумбур. Минерва любила его. И до сих пор любит. Только сейчас он вдруг понял, что подспудно ждал этих слов всю жизнь. Ждал, что кто-нибудь увидит, что он не просто ни на что не годный второй сын, повеса, не просто неудачник, который когда-то разрушил жизнь старшего брата и совершил несколько глупых ошибок в молодости, выбрав не то, что нужно.
И то, что именно Минерва увидела в нем не только повесу и неудачника, заставило его сердце биться быстрее.
Лошадь Пламтри заржала, возвращая его к действительности. Надо ему собраться с мыслями.
Джайлс стал искать глазами тропинку, ведущую не к пруду, а в лес. Дело в том, что, когда он учил Минерву плавать в пруду, никаких следов того, что вокруг перекапывали землю, они не заметили.
Но не успел он выйти на поляну, как до него донесся звук, который нельзя перепутать ни с чем: кто-то копал лопатой каменистую почву.
Джайлс сунул руку в карман и сжал рукоятку пистолета. Настало время наконец-то выяснить, что Десмонду Пламтри известно о смерти супругов Шарп.
Минерва решила сразу не идти в Холстед-Холл. С одной стороны, ей хотелось точно узнать, в какую часть леса направился Джайлс, чтобы сразу найти его, когда она вернется. С другой стороны, ей интересно было узнать, как он отреагировал на ее слова.
Она знала, что муж ее слышал. Минерва поняла это в то самое волнующее мгновение, когда Джайлс замер на месте после ее слов. Она даже понимала, почему он никак не ответил ей: сейчас не время и не место для признаний в любви.
Минерва даже не знала, почему вдруг сделала такое признание. Возможно, это произошло из-за того, что у Джайлса было такое напряженное, полное сомнений выражение лица, когда он заговорил о том, как она к нему относилась прежде. В то мгновение она была готова сделать все, что угодно, лишь бы это выражение исчезло с его лица.