— Он сам убил себя... Как можно за такое... отомстить?
— Я не знаю, поэтому и спрашиваю тебя. Ты говоришь, что я становлюсь слепой, когда дело доходит до ошибок моей семьи. Вот мне и захотелось узнать, не можешь ли ты стать таким же слепцом, когда речь заходит о твоем отце, — сказала Минерва.
— Едва ли. Но я знал все ошибки отца не хуже своих собственных.
Ледяной тон Мастерса охлаждал любопытство Минервы.
— Да-а? А каковы же твои ошибки, Джайлс? Если, конечно, не считать твоей привычки проводить вечера в борделе и неспособности серьезно воспринимать жизнь?
Уголок его рта чуть дернулся.
— Ты говоришь таким тоном, будто мои ошибки уже известны тебе, — сказал Джайлс. — Так что, пожалуй, бессмысленно говорить что-то, это лишь увеличит твой список.
Минерва постучала пальчиком по подбородку.
— Ну-у, — протянула она, — не знаю, считать ли твое умение вскрывать замки ошибкой или достижением. Хотя твоя потрясающая способность лгать ради собственной выгоды — это, без сомнения, ошибка.
— Ну да, в этом мы с тобой схожи, — сухо промолвил Джайлс.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила Минерва, взглянув на него.
Джайлс бросил на нее проницательный взгляд.
— Ты сказала брату, что дверь в комнату Десмонда была незапертой, и он тебе поверил, — напомнил он. — Так что твои способности лгать ничуть не слабее моих.
Минерва опустила глаза. Похоже, в этом он ее обошел. А Джайлс с удовольствием продолжал:
— Но если бы ты сообщила братьям о моих сомнительных талантах, это пошло бы тебе только на пользу. Оливер, к примеру, отправился бы напрямик к вашей бабушке, чтобы оспорить нашу помолвку. Понять не могу, почему ты не воспользовалась этой возможностью.
— Я тоже, — кисло заметила Минерва.
— Стало быть, ты не собираешься сказать мне, какова истинная причина, заставившая тебя солгать о том, что замок взломал я? — проговорил Мастерс.
— Что еще за истинная причина? — спросила Минерва.
Джайлс пожал плечами.
— Ты хочешь меня защитить, — сказал он. — Несмотря ни на что, ты все же мне доверяешь.
Неприятно признаваться в этом, но он чертовски близок к правде.
— Я не доверяю ни одному мужчине, — сказала Минерва. — А уж о тебе и говорить нечего.
— Зачем же ты лгала?
— А зачем много лет назад ты украл бумаги? — Джайлс промолчал, и Минерва аккуратно разгладила юбки. — Так же, как и я, хочешь что-то о себе сказать. Но, скрывая правду, не можешь ждать, что я вдруг разоткровенничаюсь.
Тем временем они приблизились к Холстед-Холлу, и экипаж Оливера притормозил, чтобы сделать поворот.
— В таком случае мне, вероятно, следует показать тебе свою другую сторону. — В голосе Джайлса зазвучала железная решимость. — Может, после этого ты начнешь доверять мне.