— Я не из тех мужчин, которых следовало бы просить о подобных вещах.
Минерва бросила снисходительный взгляд на его чресла, который помог охладить его возбуждение эффективнее, чем спряжение дюжин латинских глаголов.
— А мне показалось, что ты не особо контролируешь и... способности, если можно так выразиться, — ответила она.
— Поверь мне, мужчина всегда контролирует свои «способности», когда дело доходит до точки невозврата. Вопрос в том, можешь ли ты контролировать свои способности. Обещаю, что никогда не попытаюсь соблазнять тебя против твоей воли, — сказал Джайлс.
Дыхание Минервы стало прерывистым.
— А я никогда не отдамся тебе по доброй воле, — заявила она. — Это нарушит все мои планы.
— Тогда тебе не о чем беспокоиться, — ласковым тоном произнес Мастерс. — Если ты хочешь лишь испытать вкус смелых ласк, пусть так оно и будет. — Он понизил голос. — И я тоже испытаю его.
— Ты просто негодяй, — поддразнила его Минерва.
— Только негодяй согласится на то, что ты предлагаешь.
Совладев наконец с возбуждением, Джайлс взял Минерву под руку, и они вернулись на тропу.
Когда они приблизились к каким-то хозяйственным постройкам, Минерва подняла голову и серьезно посмотрела на Джайлса.
— Не понимаю я тебя, — сказала она.— Как ты можешь быть то преуспевающим, уважаемым барристером, то тут же превращаться в негодяя?
— Это дело практики.
Минерву его ответ не удовлетворил, тем более что она толком не поняла, что имеет в виду Джайлс.
— Я не это имела в виду, и ты это прекрасно понимаешь, — сказала она. — Ответь, какая из этих двух половин настоящая?
— А почему бы настоящими не быть обеим половинкам? — усмехнулся Мастерс. — Они же не исключают друг друга.
— Разве?
Он пожал плечами.
— Ясное дело, что ты так не считаешь, — проговорил Джайлс. — У тебя в книгах твой же персонаж Роктон одновременно и негодяй, и шпион.
— Это лишь для того, чтобы повысить драматизм моего романа, — ответила Минерва. — А вот повышать драматизм собственной жизни, у меня нет ни малейшего желания. И от этого все лишь усложняется.
Это верно.
— Ну, послушай, дни напролет я занимаюсь серьезными делами, стараясь добиться того, чтобы правосудие добралось до тех людей, которые этого заслуживают, — принялся объяснять Джайлс. — Поэтому к вечеру мне хочется быть менее серьезным и даже немного диким, если можно так выразиться. Иначе я бы обезумел прямо на лице.
— И в какой же части твоей жизни есть место мне? В серьезной или в «дикой»?
— Сегодня? В обеих!
В это мгновение они проходили сквозь небольшую рощу, где Джайлс прижал ее к дереву и крепко поцеловал губы.