Чужие (Волков) - страница 14
Из люка, на двух тонких стержнях-трубках, опустилась клеточка лифта. Едва один в шлеме вошел в нее, как клеточка взлетела и нырнула в черный люк. Вслед за тем в люке показался и медленно стал вылезать большой клубок перепутанных металлических суставов, вылез, вяло разжался в огромную кисть руки, за кистью все также лениво показался локоть. Точно наверху, проснувшись, потягивался циклоп. Полуразжатые пальцы висели в аршине над землей. Внезапно ожив, рука поднялась, повернулась в согнувшемся локте, вытянулась, протянулась над головами под самым сводом, металлическая кисть осторожно опустилась на два крайних тюка, металлические пальцы сжали тюки, как ястреб цыпленка, и в одно мгновение исчезли с добычей в люке.
Один отправился на дюну — конечно, снимать антенну. Все говорило о скором отправлении.
Низко над головой, далеко расходясь во все стороны и теряясь в полумраке, прямым ровным потолком медленно вращалась матовая поверхность металла.
Мгновениями мысль, боязливая человеческая мысль, вспыхивала и когтистым страхом вцеплялась в сердце.
Что, если вдруг, на секунду, приостановит работу удивительная сила, вырванная у природы гением неизвестных существ и закованная в броню металла? Ударит о землю чудовищным молотом, поднятым сейчас над головой, — страшная тяжесть нависших машин и корабля. На краткий миг сомкнётся щель… На миг невообразимая боль раздробленных костей. Голова под неумолимым прессом. В такие моменты хотелось выбежать из-под корабля на простор родной ночи. Но голос более сильный, голос человеческой гордости и разума, приказывал оставаться на месте до конца.
Металлические пальцы сжали тюки, как ястреб цыпленка…
Взволнованный, радостный голос Врагина закричал:
— Кончено! Добился!..
— Чего?.. Остаются? — обрадовался я.
— Нет, я с ними… Единственный выход. Связь не будет порвана. Через 10–20 лет я вернусь. За это время я сумею узнать многое.
— Но можете и не вернуться.
— Вернусь, верьте. Они летят наверняка! Целая эскадрилья. Позаботьтесь о Лиде.
Спускались, поднимались в лифте. И высовывалась из люка железная рука запертого циклопа, ставила на песок, аккуратно и легко, словно играя игрушками, тяжелые баллоны, ящики. Потом неожиданно и беззвучно авиостелла сдвинулась с места, совсем незаметно для глаз приподнялась на несколько метров, и, не изменяя положения, вниз люком, ускорив ход, скрылась за дюной.
В быстро наступившем рассвете мы поднялись на дюну. Над морем, над чуть выступавшей из воды прилива громадой корабля, потерпевшего аварию, почти задевая гребни бегущих валов, висел, застыв в воздухе, громадный жернов авиостеллы.