– А ты не боишься? – Вадик поежился. – Собаченция огромная, одичала небось совсем…
– Вадичек, ну давай попробуем, жалко ее…
Вадик Воронко уже перестал задавать себе вопрос, отчего он бросил все свои дела и нянчится с этой девчонкой, возит ее, куда скажет, и вообще проводит с ней почти все свое время. А перестал он удивляться, когда понял, что ему это нравится. Нравится смотреть на Машу, нравится слушать ее голос, нравится ей помогать. И если раньше он бы и думать не стал ни о какой собаке, то сейчас полностью уверился в Машиной правоте. Конечно, собаке нужно помочь, нельзя же ее бросить или равнодушно смотреть, как живое существо отправят на смерть!
Они немножко заплутались, потому что Маша на стройке никогда не была, спросили дорогу у местного дедка в валенках и облезлой шапке-ушанке.
– Дедушка, – вежливо обратилась к нему Маша, – как проехать к дому, который сгорел?
– А вам зачем? – осведомился дед. – Ежели посмотреть, дак там не на что, одни головешки. А ежели работяг переманить хотите, то они уже занятые. Витька Маслюков их нанял баню строить и гостевой дом.
– Нам по делу! – строго сказал Вадик, высунувшись из окна.
– Тогда езжайте до поворота, а там по запаху найдете! – махнул дед рукой.
Запах горелого проникал всюду, через некоторое время Маше стало казаться, что вся она пропиталась ужасным запахом и теперь так будет всегда.
От дома и вправду осталось немного – обугленные стены, черные стропила. Из-за закопченного вагончика раздавались рычанье, лай и человеческие голоса. Маша вышла из машины и побежала, увязая в грязи и золе, не дожидаясь, пока Вадик развернется.
За вагончиком прямо на земле были брошены полосатые матрацы и другие немудреные пожитки, возле них отирались двое черноволосых парней. Еще один таджик постарше стоял рядом с краснорожим, квадратного вида мужиком в распахнутом коротком полушубке и огорченно качал головой. Чуть в стороне находилась собака – большая кавказская овчарка. Она угрожающе рычала и скалила зубы.
– Да что тут возиться! – орал краснорожий. – Сейчас возьму дома ружье, да и стрельну эту суку! Достала уже!
– Нехорошо, хозяин, – увещевал его таджик, – нехорошо убивать. Собака свой долг выполняет, охраняет, за что же ее?
Тут он заметил Машу и умолк.
– Здравствуйте… – проговорила Маша, глядя на собаку.
– А ты еще кто такая? – вызверился на Машу краснорожий.
Маша перевела на него взгляд, он был очень похож на маминого водителя Виталика, только постарше и не такой гладкий. Глаза у Маши сузились от сдерживаемой ненависти, она шагнула к мужику и спросила вроде бы тихо, но слышно было всем: