В этот критический момент молодцом показал себя Алик. Он спокойно вышел вперед, потер себе лоб и плечи, протянул руки — ладонями вверх — навстречу скрывавшимся в лесу людям:
— Мы пришли к вам с миром!— Это сказано было спокойно, с достоинством.
Незнакомцы, видимо, удивившись белому, говорившему на понятном им языке, молчали. Потом один из них сделал шаг вперед:
— Кто ваш вождь?
Алик повернулся ко мне:
— Они спрашивают вождя. Поприветствуйте их.
Я, как подобает важному лицу, не торопясь выступил вперед, похлопал в ладоши и торжественно провозгласил по-русски:
— Приветствуем вас и желаем вам мира, друзья!
Мои слова внимательно выслушали. Алик перевел.
— Кто вы, почему заняли хижину без нашего разрешения? — последовал вопрос.
Вот в чем дело. Оказывается, мы вступили в расположение деревни, не заметив этого. Я объяснил, что если мы нарушили их покой, то сделали это не умышленно и просим извинить нас, чужеземцев.
Предводитель воинов был явно польщен тем, что белые люди, прибывшие издалека, разговаривают с ним с таким почтением.
— Вот он,— парламентер показал в сторону отодвинутого нами чудища возле хижины,— он все видит и все сообщает.
Человек, разумеется, хитрил. Кто-то из жителей заметил нас и оповестил деревню.
— Ну тогда он, конечно, сообщил и о том, что мы не питаем к вам вражды, что мы хотели только переночевать, но не знали, что тут рядом деревня...
— Да,— с достоинством произнес африканец,— нам известно об этом.
Он похлопал руками в знак одобрения и продолжал:
— Вы находитесь на территории вождя Нимоаны, дочери великого Катемы... Я — ее муж, меня зовут Чикампа.
Вождем, оказывается, тут была женщина!
Я, в свою очередь, тоже представился и попросил разрешения остаться переночевать.
Чикампа от имени жены пригласил нас располагаться на ночлег и добавил, что утром Нимоана будет ждать нас.
Нагая королева
Утром пришел гонец, который привел нас к центру деревни, где обычно и располагается кготла.
Нас ждали. Под огромным баньяном на небольшом возвышении, покрытом звериными шкурами, восседала предводительница деревни — Нимоана. Мы, естественно, с любопытством ожидали встречи с женщиной-вождем, но представшая нашим глазам картина все-таки удивила нас.
Эта небольшая женщина, лет тридцати, была, несомненно, хороша собой: утолщенный нос и полные губы ничуть не портили ее лица, глаза смотрели на нас с некоторым вызовом. Она была хорошо сложена и... абсолютно нага. Если не считать, конечно, крохотного — величиною с ладонь — лоскута материи на бедрах.