Элли рассмеялась.
— Я бы хотела найти какой-нибудь способ как-то все это сгладить, — призналась Алиша. — Мне нравится наш клуб, И: у меня не так много дел, а у них должен быть кто-то, кто бы держал их в курсе происходящего в мире.
— А эти девушки на самом деле посылали фото Блю в журнал?
— О Господи! Он взбесился, когда узнал, но слова Надин — чистая правда. Он в двадцать тысяч раз красивее, чем большинство этих моделей с обложки. Он слишком горд для того, чтобы выставлять себя напоказ, но, думаю, они не сдались.
Элли попыталась представить себе Блю, с мрачно-задумчивым и голодным видом взирающего с обложки романа, держа в объятиях какую-нибудь красавицу.
— Он тебе нравится, так ведь? — Алиша притормозила на подъездной дорожке.
— Не в этом дело. Мы переписывались почти целый год. — Она помолчала, думая об остроте его ума, которую он скрывает за ленивым растягиванием слов и подмигиванием. — Думаю, я еще не встречала человека умнее, понимаешь? И он действительно любит блюзы.
— Ты полагаешь? — Алиша улыбнулась. — И откуда, как ты считаешь, взялось его прозвище?
Элли засмеялась.
— Ну конечно! Я об этом и не подумала. — Она выбралась из машины. — Спасибо.
— Послушай, Элли, — спокойно сказала Алиша. — Я не хочу вмешиваться в твои дела, но ты должна знать, что он не… то есть… он вроде как…
— Сумасшедший?
— Ну, это тоже, но я хотела сказать — игрок. — «Игрок!» Она давно не слышала этого слова.
— Не беспокойся, — с улыбкой ответила Элли, — я не ищу себе мужчину, а если бы даже искала, он не в моем вкусе.
— Хорошо. — Негритянка преувеличенно-облегченно вздохнула. — Как женщина, я должна была тебя предупредить.
Длинный выдался день. В домике Элли сбросила туфли и опустилась в кресло у стола, автоматически включив свой ноутбук. Потерла лодыжки, потом встала, чтобы покормить Эйприл. Собака растянулась у стены и практически не подавала никаких признаков жизни. Только когда хозяйка подошла, чтобы погладить ее, она открыла один глаз.
— Саша тебя совсем измотала, да?
Эйприл облизнулась, тихо простонала и снова заснула.
— Как я тебя понимаю! — сказала Элли, зевая. Захватив с собой стакан чаю, она вернулась к столу, чтобы проверить, нет ли в ее электронной почте посланий от агента или редактора. Ожидая, пока загрузятся файлы, она открыла записную книжку и осторожно достала снимки, позаимствованные из чемодана Роузмэри. Ее мать была так молода, что это казалось странным. «Но ведь, — подумала Элли, — она и умерла молодой». Ее мать не дожила до возраста теперешней Элли. Это была печальная мысль.